Выбрать главу

Глава 15: В пути и ожидании

Спрятавшись от лишних глаз в храме, девушка вновь взглянула на записку в своих руках. Она уже дважды прочла её содержание, но это ничуть не убавляло её трепета. Ода оглянулась, чтобы убедиться, что всё ещё одна в помещении и подойдя к догорающей свече, ещё раз прочитала письмо. «Ты всегда знала, но сомневалась и боялась собственных надежд. Ты можешь не верить мне, я пойму, но прошу чтобы ты задумалась хотя бы на мгновение над тем, что я тебе скажу: ты не умираешь. Я провел все эти два года в поиске лекарства, которое и вовсе не нужно, потому что ты не больна. Знаю, что сейчас тебя будут одолевать вопросы, но как бы сильно я не хотел ответить на них, увы, я не могу. Сейчас я в Кермаше и пробуду здесь ещё несколько дней, и я надеюсь, что ты сможешь отлучиться из башни ради встречи со мной. Я не раз говорил, что мое время давно ушло и сегодня я выполнил свое последнее задание, хотя и не излечил тебя. Ода, я ухожу на курганы своего народа и более я не вернусь. Я буду ждать тебя в Тенистом парке, но если ты не придешь, то это мои последние слова: Табиус не должен ничего знать.» - Не должен знать...- повторила Ода и вновь оглянулась, боясь, что Табиус может внезапно появиться. Однако храм по-прежнему был пуст. Полумрак помещения успокаивал девушку, но она никак не могла унять своё волнение. Каждая строчка письма взбудоражила её, как ничто за целых два года. Ода плохо понимала последнюю строку, ведь для неё отношения между эльфом и братом всегда были теплыми и даже вспышки голода быстро забывались между ними.  Девушка невольно припомнила как Ауашер напал на неё и сжала письмо. Ода многое прощала ему, прекрасно понимая что эльф болен, но все же корила себя за то, что посмела обнажить саблю. Если бы не её выходка, то возможно Ауашер не решил покинуть их навсегда. Наконец она свернула письмо в маленький квадрат и спрятала за поясом. Эхом отдались чужие шаги в коридоре, и Ода тут же суетливо опустила рубаху, скрывая под ней пояс. Она огляделась, мысленно прикидывая самую достоверную причину своего присутствия здесь. Глаза судорожно бегали по висящими под потолком безделушкам, догорающим свечам и зеленому кристаллу, которого здесь не оказалось. Дверь приоткрылась и в помещение вошла ссутулившаяся фигура, но Ода этого не видела. Её глаза неотрывно смотрели на оборванную веревку на которой некогда висел обожаемый ею камень. - Ты редкая гостья в Храме, сестра, - скрипучим голосом, сказал Табиус, вставая рядом с женщиной и обращая свой взгляд туда же, куда и она. - Ты приходишь сюда только чтобы поднять мертвецов, но сегодня все живы. Она не ответила, только нервно дернула плечом. Ей не хотелось выдать себя дрожащим голосом, ведь все внутри неё дрожало от радости и страха. Ода желала поделиться с кем-нибудь текстом письма, но никого кроме Табиуса не было, а он был единственным, кто не должен был знать. Она развернулась к выходу, чтобы уйти, но старик остановил её. - Что-то случилось? - спросил он. Ода отрицательно кивнула и вновь двинулась к выходу, но и эту попытку Табиус оборвал. Он пристально взглянул на спокойное, болезненно белое лицо сестры. - Тебе стало хуже? Я же просил сообщить мне, если станет тяжелее. - Все нормально, - как можно спокойнее ответила стражница, но от хрипотцы в её голосе старик только сильнее нахмурился. Он не поверил ей. - Я видел почтового голубя в башне, - сказал Табиус спустя минуту напряженного молчания. Ода от упоминания о голубе едва заметно напряглась. Ей ужасно захотелось прикоснуться к поясу и убедиться, что письмо надежно спрятано, но она сдержалась, только отступила на пару шагов от брата, чтобы скрыться в густой тени ближайшей колонны. - От кого послание? - спросил старик, упрямо вглядываясь в сторону Оды. - От Мьона, - соврала она. Табиус, явно не ожидающий такого ответа, удивленно хмыкнул. За два прошедших дня он вновь свыкся с тишиной храма и почти позабыл, что ещё несколько дней назад сюда заявились два убитых торговца. От воспоминая разговора с карателем, он скривился как от зобной боли, но когда обернулся к Оде, чтобы продолжить разговор, то увидел приоткрытую дверь.