Ну и на кой мне было выслушивать откровения заходящегося крупной дрожью будущего подопытного доктора Тодта? Что, у меня других дел не было, что ли?
Посему, спустя пару минут я глянул на саксготтца и тот, понимающе кивнув, хлопнул бормочущего мага по лбу, отчего тот, мгновенно заткнувшись, потерял сознание.
— Полагаю, у вас ещё есть дела где-то поблизости? — осведомился танатолог и, поднявшись с колен, указал своему невесть откуда возникшему слуге на тело Бима. «Цапль» склонился в коротком полупоклоне и, молча подхватив будущего подопытного старого химеролога, исчез в темноте так же беззвучно, как и появился.
— Кхм… кхаажется, вы пр-равы, — прохрипел я в ответ, старательно давя в себе удивление. На фоне своевременности появления мейна Тодта несколько минут назад, его проницательность… к тому же, не мне об этом беспокоиться. Уважаемый доктор, как я успел узнать, очень широко понимает термин «врачебная этика». Иными словами, о его молчании волноваться не приходится, тем более, что я его довольно щедро оплатил… материалом для исследований, скажем так.
— В таком случае, мейн Грым… могу я попросить вас… немного бережнее отнестись к следующим образцам? — всё так же предельно вежливо проговорил танатолог.
— О! — я бросил взгляд в ту сторону, где скрылся слуга доктора и, вспомнив, до какого вида довёл подельников Бима, понимающе кивнул. Но всё же не удержался от вопроса: — а… вы ув-вер-ррренны, что эти обр-разцы обязатель-кха-но появятся?
— Чутьё, уважаемый мейн Грым. Меня ведёт чутьё танатолога, — пожал плечами саксготтец. — А оно ещё ни разу меня не подводило. Смерть идёт за вами следом, но интересуют её совсем другие разумные. Учитывая же ощущаемую мною силу этого самого «интереса», до его объекта рукой подать. Так что, вы уж постарайтесь, уважаемый мейн Грым, душевно вас прошу. В моём деле, знаете ли, кондиции материала имеют весьма большое значение, что бы ни говорили по этому поводу иные… знатоки.
— Постар-раюсь, мейн Тодт, — с хрипом отозвался я и, кивком попрощавшись с пугающим доктором, припустил вверх по улице. Ведь если замечание танатолога о расстоянии до цели правдиво, то… мне и впрямь стоит поторопиться.
На знакомый двор я влетел, перемахнув через высокие ворота, умудрившись при приземлении придавить какого-то зеленуху. Учитывая же, что ему здесь вообще не место… в общем, печалиться о судьбе орка я не стал. Свернул ему шею, памятуя наставление доктора, да и двинулся дальше. Высокое крыльцо, веранда, тёмные стёкла больших окон и тишина… Шаг за порог, и всё это умиротворяющее ночное спокойствие тут же сменилось ослепляющими вспышками, грохотом и гудением магии.
В доме разгром, мебель переломана, местами тлеют доски пола и деревянные стенные панели. Мерзко воняет жжёным ворсом ковра. А кое-где виднеются оплавленные, словно съеденные кислотой чьи-то кости и сожжённые до головешек тела. Жуть…
Осторожно двигаясь по полутёмным комнатам и коридорам, я, наконец, добрался до полуразрушенной лестницы и, оттолкнувшись, прыгнул через разваленный пролёт на площадку второго этажа, туда, откуда и доносились звуки магической битвы, чьи-то крики и сдавленный мат.
Первым на моём пути встретился приземистый цверг, поливающий коридор комками гудящего пламени, с пулемётной скоростью вылетающими из какого-то громоздкого артефакта, похожего на усеянный множеством коротких трубок, круглый щит. Рассматривать, куда именно целился этот бородатый огрызок, я не стал. И так понятно, что пробить непроницаемую для взора, магическую завесу в конце анфилады комнат ему пока не удалось. Комки огня бессмысленно тухли в чернильной темноте щита. Удар по голове увлёкшегося пальбой цверга, отправил бородача в беспамятство. Хруст шейных позвонков… второй экземпляр для доктора готов.
Здесь я бывал нечасто, но расположение комнат второго этажа помню неплохо. А потому, я не стал ломиться через ту неприятную чёрную завесу, что колыхалась в конце анфилады комнат, ведущих в холл перед хозяйским крылом и, шагнув в сторону, осторожно приоткрыл… не пожелавшую открываться, а потому просто вывернутую мною из косяка, дверь в «малую» гостиную. На самом деле, это была длиннющая проходная комната, через которую можно пройти в библиотеку и в личное крыло хозяев, встретила меня темнотой и тишиной.
Прислушавшись, я проскользнул через пустое пространство гостиной и, остановившись у дверей, ведущих к хозяйским комнатам, осторожно приоткрыл одну створку. По лицу прокатилась волна жара, а грохот и мат стали слышны куда отчётливее. Кажется, сюда…