Итак, три молодые дамы были окружены мужчинами, которые наперебой наполняли их бокалы шампанским и старались развеселить, да к тому же не давали им пропустить ни единого танца.
– Я совершенно не понимаю, о чем говорят друзья этого Кутерьме – сказала Скарлетт Кевину во время очередного вальса – слова вроде бы звучат по – английски, правда с ужасным акцентом, но их все же можно разобрать, однако полный смыл всего сказанного никак до меня не доходит.
Это происходит потому, что они не могут правильно сформулировать смысл предложения.
– А Вы их понимаете?
– Понимаю, но только потому, что знаю французский.
– А я в свое время его совсем не изучала, даже несмотря на то, что моя мама была француженкой и прекрасно им владела.
– На Вас это очень похоже. Мне вообще кажется, что в детстве Вы были сущим дьяволенком в юбке, этакой непослушной своенравной упрямицей.
Скарлетт засмеялась.
– Вы абсолютно правы, именно такой я и была. Но как Вам удалось это определить?
– Очень просто. Вы и сейчас такая же!
– Что?
– Вы и сейчас такая же, миссис Скарлетт, и это делает Вас еще привлекательней во сто крат!
Как необычно ведет себя Кевин для влюбленного мужчины – подумала Скарлетт. – Он не навязывает ей своих чувств и не добивается взаимности, однако нежен, предусмотрителен, готов защитить ее честь, умеет пошутить ради ее удовольствия и угодлив ровно настолько, насколько ей это приятно. Он любит ее как бы издалека, не приближаясь, и это либо расчетливый ход умелого ловеласа, либо проявление застенчивого нрава, обреченного на большое чувство мужчины.
Но чем бы это не объяснялось, Скарлетт было комфортно в его обществе, и ей вовсе не хотелось от него отказываться. Это было чем-то вроде теплого мехового манто в зимний промозглый холод, или стаканом воды, вовремя поданным в летний зной.
Бал приближался к концу и многие уже покидали Гильмор-Гарден, прощаясь с друзьями и знакомыми. Скарлетт взглянула на часы. – Боже мой! Уже без четверти четыре, а она и не заметила, как быстро пролетело время.
– До конца бала осталось пятнадцать минут – сказал Кевин, тоже взглянув на часы – и надо полагать, что этот вальс последний. Сейчас зазвучит котильон и на этом все закончится.
– А где Джулия? – Скарлетт принялась озираться по сторонам – что-то ее не видно.
– Да вон она, стоит у столика вместе со своим французом. Похоже, они прощаются с мистером Лангстером и его дочерью.
Скарлетт оглянулась. Мистер Лангстер стоял возле столика под руку с Нели, а Кутерьме в это время о чем-то с ними разговаривал. Затем француз поцеловал девушке руку и следом за ним это проделали его друзья, а Джулия чмокнула в щеку свою новую подругу.
– Похоже так. – Скарлетт забеспокоилась.
– Нам тоже следует попрощаться с ними, посмотрите, они уже уходят.
Однако Кевин на этот раз проявил настойчивость.
– Нет, это наш последний танец, и я скорее буду выглядеть полным невеждой в глазах мистера Лангстера и его дочери, чем откажусь сейчас от него.
– Но, я…
– А Вы моя пленница и на этот раз я Вас никуда не отпущу. – И он крепче прижал ее к себе.
Они долго прощались с французами на крыльце Гильмор-Гарден, пока Скарлетт, наконец, не замерзла.
– Джу, нам пора! – Сказала она подруге и решительно взяла ее за руку.
– Нет, нет, мистер Кутерьме, это вообще не в моем вкусе. – Что-то горячо доказывала в этот момент Джулия своему новому французскому другу.
– Сейчас, сейчас, миссис Скарлетт, еще одну минутку.
– Оставьте ее пока – сказал Кевин, – а я пойду отыщу свою карету и велю кучеру подъехать поближе к крыльцу.
Кевин подъехал быстрее, чем Джулия довела до конца свою беседу, и у Скарлетт на этот раз лопнуло терпение.
– Джу, мы уезжаем! – рикнула она девушке и взяла под руку подошедшего к ней в это время Кевина.
– Все, иду! – Джулия поочередно протянула руку для поцелуя троим мужчинам. А потом легко спустилась по ступенькам и подбежав к Кевину, с другой стороны, тоже взяла его под руку, весело напевая себе под нос одну из мелодий маэстро Оффенбаха.
Ночь оказалась ветреной и пока они шли к карете, с них чуть не сдуло шляпки, которые, с каждым новым порывом ветра приходилось ежеминутно придерживать рукой.
Кевин помог Джулии первой забраться в карету, чтобы потом занять место рядом со Скарлетт. И молодая леди, веселая и возбужденная, усевшись поудобней, тут же принялась восторженно рассказывать о своих новых знакомых, один из которых был непревзойденным актером-комиком, а другой режиссером, и о том, какие прожекты строили они относительно своих новых спектаклей.