Выбрать главу

Да, что-то у них не клеится! – догадывалась она. – Что-то происходит между ними такое, о чем они оба молчат. Она не раз вспоминала тревожную настороженность Скарлетт, которая бросалась ей в глаза еще в то время, когда она гостила в ее доме после смерти Евлалии, и ее поспешный отъезд в Атланту после свадьбы Розмари. Ну, какие, спрашивается, дела не позволили тогда Скарлетт остаться в Чарльстоне вместе с мужем хотя бы еще на неделю? Да и Ретт никак не объяснил ей отъезд своей жены.

Да, что – то у них не ладится – рассуждала Элеонора Батлер, и это тревожило ее и не давало покоя. Ей так хотелось поговорить с сыном и выяснить в чем все-таки дело, но она понимала всю бесполезность своего желания и только терзалась догадками. Ретт никогда ей ничего не скажет. Разве станет он ее расстраивать, тем более теперь, когда она совсем больна. Да и потом, Ретт не из тех, кто жалуется. Он всегда, даже в детстве, был скрытен и недосягаем для нее, и как правило, пытался в одиночку решать свои проблемы. Может ей стоило поговорить об этом со Скарлетт? – Может, и стоило, тогда, когда она сюда приезжала, а теперь – старая дама была в этом уверена – теперь она так и умрет, не дождавшись своей евестки.

А смерть уже шагала за ней по пятам, и она ощущала ее присутствие за своей спиной. И вот наступил такой день, когда Элеонора Батлер поняла, что больше уже никогда не встанет с постели. Однажды ночью, когда ей было совсем худо, она приказала служанке, дежурившей возле нее, позвать Розмари, и когда запыхавшаяся, встревоженная дочь опустилась на стул перед ее кроватью, в первую очередь поведала ей о своих догадках.

– Я скоро покину вас, Розмари – сказала старая дама.

– Ах, мама, нет!

– Не перебивай меня, дочка, и не пугайся так. Смерть не страшна, когда приходит ее пора, главное, суметь это понять и принять как должное. А мне и вовсе посчастливилось, ведь я немало прожила на этом Свете и многое повидала, а теперь пора и на покой.

По щекам Розмари покатились молчаливые слезы, и она склонила голову, стараясь скрыть их от матери.

– Не плачь, дорогая, а лучше послушай-ка, что я тебе скажу. Я ухожу от тебя и Генри с легким сердцем, ибо душа моя совершенно спокойна за Вас, а вот Ретт меня очень тревожит.

– Ретт? – Розмари удивленно на нее взглянула.

– Да, дочка. Он одинок и потерян, и я думаю, что причиной тому является Скарлетт.

Почему?

– Мне кажется, что между ними что-то произошло. Ретт приезжает сюда очень часто и подолгу путешествует невесть, где, а в Атланту наведывается изредка, словно гость, и потом, он такой задумчивый, не кажется ли тебе, что это ненормально?

– Не знаю, мама, я как-то не задумывалась о его путешествиях, а частые приезды сюда я объясняю твоей болезнью.

– Ах, Ромари, материнское сердце не обманешь, у них не все в порядке, и я это чувствую! И скажу тебе наперед, что и после моей смерти он также часто будет наведываться сюда, если, конечно, не найдет себе другого пристанища.

А ты, Розмари, если так случится, будь к нему повнимательней. Не отпихивайте его с Джоном от себя! Жизнь и так была к нему слишком долго несправедлива, да и потом, он так много сделал для всех нас. Да если б не он, ты давно уже ходила бы ко мне на могилу.

– Ах, мама, я очень его люблю, и всегда буду к нему прекрасно относиться. Я сделаю все, чего он только пожелает! – В порыве преданности воскликнула Розмари.

– Он никогда ничего не пожелает, дорогая, а все, что ему будет от тебя нужно, это любящий взгляд твоих кротких глаз. Иди сюда. – Миссис Элеонора жестом попросила дочь наклониться и поцеловала ее в голову.

Спустя два дня после этого разговора, старая дама умерла, и это горе потрясло Ретта до глубины души, заставив остро ощутить свою никчемность. О ком теперь заботиться, к кому спешить, перед кем чувствовать себя долгожданным и желанным гостем? Розмари? – Да, она всем сердцем любила брата и всегда была рада его приезду, но у нее был Джон и Кетлин, она ждала ребенка и была полна планов на будущее. Ее любовь не могла заменить ему любви мамы, о которой старая дама так просила свою дочь, да и сам он не мог заботиться о сестре больше, чем допускалось правилами, ведь у нее был муж, и это могло задеть его самолюбие.

Сразу после смерти мамы он предложил Джону и Розмари переехать в ее дом, который был гораздо больше, комфортабельней и богаче дома Джона.

– Я покупал этот дом для Вас с мамой, Розмари, и теперь после ее смерти он принадлежит тебе – сказал он сестре сразу после похорон. – Ну какой смысл Вам ютиться в маленьком, сыром домике Джона, если этот дом будет все равно пустовать.

– Спасибо, Ретт, я бы тоже этого очень хотела, но не знаю, как отнесется к такому предложению Джон.