– Ну почему же? – Спросила недоумевающая Элла, так и не поняв всех тонкостей родственных уз, которые не давали ей права как Бонни побывать в городе с красивым названием Чарльстон.
Элеонора Батлер, а ведь мне предстоит встретиться с ней – подумала Скарлетт, а возможно и с Розмари.
Они подъехали к станции почти к семи часам и Скарлетт, наскоро попрощавшись с детьми, и дав наставления Порку, заспешила на перрон, подгоняя Ренду. Поезд уже стоял на платформе, готовый вот-вот тронуться, они прошли в вагон и заняли свои места. Путь предстоял длинный и Скарлетт решила, что все предстоящие хлопоты обдумает по дороге, чтобы не кидаться из угла в угол, а делать все последовательно и четко. Ренда размещала багаж и мурлыкала себе под нос какую-то совершенно несуразную песню. Она впервые уезжала из Атланты так далеко и пребывала в восторженном состоянии, ей не терпелось поскорее увидеть величавый Чарльстон. Предки Ренды были чарльстонцами, они принадлежали родовитой семье Стейеров, а ее мать еще двадцать пять лет тому назад вместе с белой молодой хозяйкой Хеллин Стейер, которая вышла замуж за джентльмена из Атланты, перебралась туда. В Атланте мать Ренды вышла замуж за двоюродного брата дядюшки Питера и вскоре у них родилась Ренда.
Предстоящая поездка волновала молодую негритянку, Скарлетт обещала отпустить ее к своим родственникам – бабушкам и теткам, жившим по – прежнему, у своих хозяев, которых Ренда даже никогда не видела, но с которыми очень желала познакомиться.
Скарлетт же не могла заставить себя думать о похоронах, в голову ей лезли совершенно другие мысли. Ведь она совсем не знала мать Ретта, видела ее только однажды на похоронах Бонни. Но тогда Скарлетт была в таком состоянии, что сейчас не могла даже отчетливо вспомнить лица Элеоноры Батлер. Предстоящая встреча волновала ее. Что знает мать Ретта о их отношениях и как следует вести себя с ней при встрече? А вдруг Ретт сказал ей все напрямик? Скарлетт решила, что будет действовать по обстоятельствам и ни в чем не станет проявлять инициативу, пока не уяснит для себя, какая карта в рукаве у Элеоноры Батлер. А выяснить это она постарается при первой же их встрече, ведь старая леди обязательно придет на похороны подруги и встреча эта будет неизбежна. Немного успокоившись, Скарлетт задремала.
В Огасте, где была пересадка на ветку Южной Каролины, Скарлетт купила несколько газет, чтобы скоротать время и отправила письмо Сьюлин, затем они пересели на другой поезд. За окном вновь замелькали сосновые подлески и отдельные вековые деревья огромной толщины, преследовавшие их всю дорогу. Глиняная почва была совсем красной в это время года, а извилистые тропинки, уходящие в лесные посадки, испещряли ее как паутина. Вскоре от этой картины переплетающихся красно-зеленых оттенков, начало рябить в глазах, и долго предаваться такому занятию стало невозможно. Скарлетт, облокотившись на подоконник, принялась за газеты, однако и это занятие ей вскоре наскучило, и она, усевшись поудобнее, попыталась вздремнуть.
В Чарльстон они прибыли к восьми часам вечера. Уже смеркалось. Наемных экипажей не было, и им пришлось идти пешком по набережной. С чарльстонского залива дул прохладный влажный ветер, и Скарлетт почувствовав озноб, ускорила шаг. Через полчаса они с Рендой уже добрались до Беттери.
Приблизившись к дому тетушек, Скарлетт остановилась, чтобы перевести дух, а затем позвонила в колокольчик. Дверь открыла незнакомая старая дама и вопросительно взглянула на нее.
– Я Скарлетт, племянница тети Полин и покойной тети Евлалии, представилась она, видя замешательство незнакомки.
– Проходите пожалуйста, мы Вас заждались – обрадовалась женщина, и пропустила Скарлетт с Рендой вперед.
– Я живу по соседству, меня зовут Съюзан Беттини. Ваша тетя, миссис Скарлетт, очень нуждается в помощи сейчас.
Они вошли в душную гостиную. Увидев племянницу, тетушка Полин, с красными от слез глазами, бросилась к ней на шею и запричитала.
– Ох, Скарлетт, деточка! Наша Евлалия покинула нас. Как же мне теперь жить без нее? Ох, Скарлетт!
– Успокойтесь, тетя Полин, отчего она умерла?
– У нее было слабое сердце и последние два года мучила одышка. Умерла она, моя голубушка, от сердечного приступа, я даже и врача позвать не успела, она скончалась прямо в кресле, вон там у окна.
Скарлетт гладила седую голову тети Полин, а та, уткнувшись ей в плечо, всхлипывала, как малолетний ребенок.