Буржуин стал танцевать, поигрывая тростью и задорно смотря на посетителей ресторана. Мрачная дама испепелила своим ненавидящим взглядом буржуина и продолжала его допрашивать, повысив голос:
– Неужели? И что она производит?
– А производит она туалетную бумагу, – с небывалой гордостью сообщил буржуин и достал из кармана рулон круглой розовой туалетной бумаги.
– Как интересно! – воскликнула мрачная дама, вращая маузером. – Для народа стараешься, значит?
– А зачем для быдла стараться? – хохотнул буржуин, продолжая танцевать. – Для себя, дорогого и любимого, стараюсь, только для себя.
Мрачная дама выхватила из рук буржуина рулон туалетной бумаги и громко прочитала:
«Мягкая гламурная туалетная бумага для вашего удовольствия. Такая мягкая гламурная бумажка будет служить вашим самым неотложным потребностям».
– Позор! – заорал с места Илья.
– Да, позор! – повторила мрачная дама. – Народ для него всего лишь быдло! Таких буржуинов надо расстреливать на месте!
Антон выкрикнул с места, захлопав:
– Верно! Стрелять таких надо!
Ему вторил с места угрюмый Илья:
– Смерть буржуям! Но пассаран!
Мрачная дама направила маузер в сторону буржуина, прицеливаясь.
Буржуин испуганно попятился назад, крича:
– Как… как это?
– А вот так, наш суд суров, но справедлив! – воскликнула мрачная дама, после чего выстрелила в буржуина.
Раздался за сценой громкий звук выстрела, буржуин покачнулся и упал.
Вновь послышался «Интернационал», на сцену вышли моряк и двое в черных гимнастерках. Моряк вынес тело буржуина за сцену, а двое в черных гимнастерках сжали кулаки и сказали почти одновременно:
– Товарищи, наше дело правое! Победа будет за нами!
Пожилая пара захлопала.
– Чекисты всегда придут и наведут порядок, – продолжали двое в черных гимнастерках,
– Они всё видят, ведь везде один упадок!
Чекисты – ум, совесть, уши наши.
А буржуины сидеть будут у параши!
Андрей вспомнил старую шутку:
– ВЧК – всякому человеку конец.
Антон повернулся к Андрею, нахмурился:
– Замолчи, буржуин! И тебя надо раскулачить.
– Меня? – усмехнулся Андрей. – Нет, пока я не такой богатый, как кое-то в Москве.
– Гм, это ж кто такие? – Антон пристально глядел на усмехающегося Андрея. – Ну, отвечай!
– А вот такие, которых все у нас в стране знают… Некоторые даже в бега подались.
– А-а, налогов не платят и скрываются, – произнес Антон то, что слышал недавно в теленовостях, – или своровали и скрываются.
Андрей продолжал усмехаться, решив не вступать в лишние пререкания с другом.
Двое в черных гимнастерках вместе с мрачной дамой стали петь «Интернационал», показывая посетителям ресторана, что надо подпевать вместе с ними. Слова известной революционной песни подхватили все посетители ресторана, кроме Андрея и Васи; с каждым аккордом музыка звучала все громче и также громче пели артисты и посетители ресторана:
Антон обратил внимание, что его друзья не поют, и сказал:
– А ну пойте с нами.
– Нет, петь мы не будем, – ответил Андрей.
Антон махнул рукой и продолжал петь с вдохновением со всеми:
– Всем лежать! – послышалось со стороны входной двери ресторана.
Глава 3
Маски-шоу
В зал ресторана с шумом ввалились десять человек, одетых в зелено-пятнистую армейскую униформу, черные солдатские высокие ботинки, в черных масках и с автоматами в руках.