-Вот и хорошо, что успокоились. Ты бы брату помог с уроками. Свои сделал уже? – спросила мать.
Что тут сказать? Алексей как-то неуверенно пожал плечами.
-Ну, идите, занимайтесь. Скоро обедать будем, - отправила Людмила Алексеевна сыновей из кухни.
Андрюха пошлепал за стол, где делал уроки, а Лешка, пользуясь, случаем решил сделать обход дома, чтобы освежить память. В коридоре висело зеркало, и он теперь мог увидеть свою конопатую физиономию, с копной волос пшеничного цвета. Вот он какой. Прямо как на детских фотографиях. Под радио, которое бубнило об успехах народного хозяйства Советского Союза, висел отрывной календарь. Сегодня была пятница 14 сентября. Алексей посетил санузел. Первым на пути был умывальник. Кафельный пол, зеркало с полочкой для зубных щеток. Металлическая раковина. Рука сама потянулась к крану. Вода холодная и напор приличный. Дверь в туалет и ванну. Эти услуги были объединены в одной комнате. Чтобы пройти к унитазу необходимо подняться по двум ступенькам. Комната была как бы двухъярусная. За унитазом под окошечком, выходящим во внутренний двор, стояла чугунная ванна, над которой висел бак с водой. Удобства не то, что сейчас. Ну, в смысле в той жизни, из которой он сделал прыжок в 1979 год. Прожить полтинник и остаться с туалетом на улице и без ванны. Да, бывает! Потом был зал, с его диваном и книжными полками. Старенький телевизор «Березка» и сервант с хрустальными бокалами за стеклом, признаком достатка в семье 70-х. Алексей рассматривал все настолько скрупулезно, что мать, видя сына из кухни, начала беспокоиться. Алексей прикасался к книжным обложкам, гладил руками дешевые желтые обои, будто бы собирался все это забрать с собой в 2017 год. Он как губка впитывал в себя информацию, образы, чтобы потом переформатировать их в новые воспоминания.
-Точно заболел, - решила Людмила Алексеевна, наблюдая за поведением сына.
Алешка подошел к брату и сверху через плечо посмотрел в задачник. Задачка простенькая. Подсказывать не стал. Пусть будущий милиционер покорпит. Лешка знал, кем станет брат и знал, что в 2017 он жив, здоров и возможно у них будет возможность встретиться, а вот мать он больше не увидит никогда. Лешка вернулся на кухню. Он отвечал на вопросы матери, а сам не мог налюбоваться этой женщиной. Как много он ей не досказал. То было не когда, то он корчил из себя взрослого, а иногда просто стеснялся лишний раз показать свои чувства. И вот она ушла, оставив ему одну возможность сказать слова благодарности и то, ее портрету на мраморном обелиске. У него своя взрослая дочь, а матери все равно не хватало. Это прилив нежности, так и останется для Людмилы Алексеевны загадкой. Сколько ему еще отмерено здесь быть? Час? Два? На большее трудно рассчитывать. В его мечтах это был день. Хотя, учитывая исходное время трансформации, день будет сжат до часов. Это время стоит использовать более эффективно. Посмотреть поселок, зайти на школьный двор и обязательно проведать свою школьную учительницу по русскому языку и литературе Новикову Елизавету Петровну.
Она жила не так далеко от них, как раз на половине пути до школы. Да и вообще весь их поселок можно было пересечь на велосипеде с одного края на другой за десять минут. После обеда Андрею досталась та же задача, а он, соврав о выученных уроках, ушел толи встречаться, толи прощаться со своим детством.
Пользуясь возможностью нового тела, он с легкостью сорвался с места. Чтобы пробежаться по тропинке мимо соседей Сухановых, до самого пруда. Пруд остался такой, как запечатлела его детская память. Высокие насыпные берега из красной глины, ивы сосредоточенные в основном по правому берегу, промоины в грунте сделанные талыми и дождевыми водами, которые стекали сюда со всего поселка. Мусор в канавах и стадо гусей на водной глади. Он шел быстрым шагом мимо людских огородов, прямо к родной школе. Здесь он будет учиться с 1974 по 1979год и это будут самые яркие годы. На пустыре перед двухэтажным зданием стояли молодые березки. Они садили их в прошлом году. Сейчас, то есть в 2017, это будет уже березовая роща. Калитка в школьный двор открыта. Она и не закрывалась никогда. Асфальтированный двор слыл любимым местом для велосипедистов. Лешка поднялся по ступеням под крытый навес. Тут они бегали во время перемен, и здесь всегда выстраивался преподавательский состав на школьных линейках. Сердце колотилось, а мозг выдавал новые хаотические образы из далекого детства. Алексей потянул на себя дверную ручку. Закрыто. Как жаль. Пришлось просто заглянуть в знакомые окна. Вот гардеробная с радами удобных вешалок, а рядом окна трудовой мастерской. От распирающих его чувств просто хотелось закричать. Мысль о том, что ему придется вернуться обратно, начинала страшить. Хотелось остаться здесь навсегда. Что может быть дороже, чем детство? Ни каких забот. Лешка прошелся по школьным аллеям. Вот они вернулся сюда, как хотел. Только все получилось гораздо лучше. Вернулся туда, где прошли школьные годы. Это милый сердцу 79-й, а не двухтысячные с горами мусора и пластиковыми бутылками. Эмоциям, переполнявшим парня, надо было дать выход. Его могло просто разорвать от всех этих впечатлений. Алексей вышел со школьного двора и направился на родную улицу Новоселов. Во время дождей проезжая часть улицы превращалась в две глубокие автомобильные колеи, заполненные водой. Движение осуществлялось только в одну сторону, ибо вырваться из этой колеи мог не любой транспорт. Пешеходы передвигались по остаткам тротуара, который при рассмотрении сверху, по количеству выбоин походил на испещренную кратерами лунную поверхность. Впрочем, для молодежи ямы не помеха. Парень шел вперед, рассматривая старые домишки, утопающие в ветвях густо посаженных плодовых деревьев. Домик Бакониных. Алексей слегка притормозил. Здесь жил его школьный недруг, старший на год, Баконин Олег, по кличке «Балкон». Сейчас он был бы даже рад встречи с ним. Но судьба отвела от этой радости. А вот и дом Новиковых. Что он скажет своей учительнице? Как набьется в гости? Скорее всего, они виделись сегодня в школе. Даже наверняка он сидел у нее на уроке. А тут приперся. Здрасьте! Хочу к вам в гости!