«Шестистаршие»: стих 11
На протяжении века увидят два ручья,
Все пространство (почву) зальют их воды,
И затопят из ручьев и родников:
Мысы Монфрен (Моя-Узда) и Беккуаран (Клюв-Куаран,
Мыс-Куаран), и Алес,
Потоком (плотвой) очень часто терзаемые (обрабатываемые),
Шестьсот и четыре прошедшие, и тридцать монахов.
Фраза «На протяжении века» может говорить только о текущем веке предсказания – ХХ. Дальше сообщается о «двух ручьях», которые зальют «все пространство (почву)». Для верности восприятия Мишель Нострадамус добавляет: «И затопят из ручьев и родников», – из чего можно сделать вывод, что речь действительно идет о масштабном и всеобъемлющем процессе. Что сразу приходит на ум? Верно, значительную часть ХХ в. мир был двухполюсным, поделенным между двумя главенствующими политическими и идеологическими системами – капиталистической и социалистической. Первым строкам достаточно быстро находится разумное объяснение, а со следующими – гораздо сложнее. Они якобы повествуют о каких-то птицах и рыбах, но очевидно, что речь идет о понятиях, относящихся к человеку. Последняя строка преподносит многообещающие цифры, которые могут помочь установить время («шестьсот и четыре прошедшие…») или участников определенного события («…и тридцать монахов»).
Начну с конца, с «монахов». Монахи, как известно, – это верующие люди, решившие жить в монастыре, вдали от мирских развлечений и излишеств. И тут в связи с имеющейся датой я обнаружил для числа 30 интересное возможное объяснение. В США 4 марта 1909 г. торжественно вступил в должность президент Уильям Говард Тафт. Тогда сильнейший снегопад и ураганный ветер заставили распорядителей перенести данную церемонию в помещение сената. А поезда, которые должны были доставить 30 тыс. гостей, оказались задержаны снегопадами. Уж не являются ли «монахами» эти самые гости, лишенные торжества? Вполне возможно, учитывая место неожиданного воздержания-«монашества» – США, один из предполагаемых «двух ручьев». Нострадамус любит начинать описание событий с года, когда они в действительности начались (видимо, чтобы мы могли узнать истоки тех или иных важных процессов). Что же он подразумевает под «водами»? К концу книги вы, читатель, будете знать ответ на этот вопрос, а сейчас имеет смысл вспомнить биографию Тафта, чтобы сравнить ее со строками катрена.
Известно, что супруга У. Г. Тафта была необычайно тщеславной женщиной. Роль первой леди представлялась ей значительно важнее, чем президентский пост ее мужа. Многие историки считают, что Тафт вообще стал президентом благодаря своей половине. Элен (Херрон) Тафт родилась в 1861 г. и прожила до 22 мая 1943 г. Кстати, уже тут начинается почти мистическая игра цифр. Если последнюю строку немного обработать, как это произошло в катрене, посвященном Вольфу Мессингу, и «600 и 4» после переворота цифры 6 понимать как «900 и 4», то с этим вариантом (то есть с «900 и 4») и с «тридцатью монахами» можно достаточно точно получить время смерти супруги Тафта. Но это только если «4» представить как «4 десятилетия», а шестую строку понимать так: «Девятьсот и четыре (десятилетия) прошедшие, и тридцать монахов». Получаем год 940-й, при прибавлении к которому вместо «тридцати монахов» 30 месяцев получим (подразумевая тысячу впереди) 942 года и 6 месяцев, то есть июнь 1943 г. А в конце предыдущего месяца скончалась Элен Тафт. Но это я так – посчитал на всякий случай и ничего не утверждаю.
Нелли, как все называли Элен в молодости, была старательной девушкой, всегда знала, чего хочет, и последовательно добивалась намеченной цели. Жена президента Хейса пригласила 17-летнюю Нелли в Белый дом. Вероятно, именно тогда у Нелли появилось желание выйти замуж только за человека, который сможет стать президентом США. Когда Теодор Рузвельт стал президентом, он предложил Уильяму Тафту должность судьи в Верховном суде или пост министра обороны. Будучи юристом, Тафт мечтал о возможности работать в Верховном суде Штатов, но Элен настаивала на том, что ее муж должен стать президентом. Интересно вспомнить, как она добилась своего. Рузвельт хотел сам выбрать преемника, и чем ближе были выборы президента 1908 г., тем больше он покровительствовал Тафту, проводя с ним продолжительные беседы на эту тему. Но Элен, известная своими политическими амбициями, не доверяла Рузвельту и сомневалась в честности его намерений, несмотря на его поддержку. Подозрения окрепли после повторного предложения президента занять пост судьи Верховного суда в 1906 г. Тафт вначале склонен был согласиться, но жена опять переубедила его. В доверительной беседе она советовалась с Рузвельтом о политическом будущем своего мужа, и Теодор Рузвельт уверял, что не намерен выставлять свою кандидатуру в 1908 г., хотя Нелли считала, что он лукавит. Несмотря на давление жены, Тафт не хотел выдвигать свою кандидатуру в президенты на съезде Республиканской партии. Он даже говорил: «От политики я заболеваю», – но при этом продолжал интересоваться, как жена оценивает его публичные выступления. Однажды вечером Рузвельт пригласил Тафта с женой в библиотеку Белого дома. Сидя в кресле, президент закрыл глаза и сказал: «Передо мной стоит мужчина, весом примерно 150 килограммов. Над его головой что-то витает. Но я не могу понять, что это: то ли президентство, то ли председательство Верховного суда». Тут же Элен сказала: «Президентство». Но Тафт возразил: «Председательство Верховного суда».