Охоту за Энвером вели чекисты, разведуправление фронта и армейские части. Операцию в конечном итоге осуществил Георгий Агабеков, начальник разведки штаба армии Бухарской республики, который лично с двумя завербованными местными жителями под видом торговца проник в расположение штаба Энвера и сообщил о его местонахождении командованию. Туда немедленно была направлена большая кавалерийская часть. Началась отчаянная перестрелка, а Энвер, уразумев, что ситуация не в его пользу, решил не сдаваться. Он приказал басмачам стоять до последнего, пока сам не отойдет в горы. Направившись в обратную сторону от поля боя, он понял, что просчитался: его встретил эскадрон, посланный в обход кишлака. Окруженный со всех сторон, Эн-вер бросился в бой. Весь штаб изрубили, а двое отчаянно дрались наравне с ним, что потом отметили красные. Красноармейцы, не знавшие врага в лицо, слабо представляли, с кем имеют дело. Лишь потом, при осмотре трупов, Энвера опознали сельчане – ему одним махом снесли голову и полплеча. В рапорте командира кавалерийского дивизиона, направленном сразу же после боя, сообщаются подробности:
«Недалеко от кишлака, где был расположен штаб противника, мною был выделен один эскадрон и послан в обход, чтобы отрезать путь на случай отступления противника. В 5 часов утра дивизион пошел в атаку, но был встречен оружейным огнем противника. Нашим пулеметным огнем противник был сбит с позиций и беспорядочно бежал. Штаб басмачей во главе с Энвер-Пашой бросился в горы, но, наткнувшись на эскадрон, посланный в обход, принял бой. В результате боя штаб противника уничтожен. Успели спастись только трое, 28 трупов осталось на месте боя. Среди них опознан и Энвер-Паша. Ударом шашки у него снесена голова и часть туловища».
Подходит ли сюда фраза катрена «кинжал в сердце» – можно, конечно, поспорить. Когда Энвер-Пашу хоронили, описывали большую рану на его груди. Вероятно, удар сабли пришелся по касательной, рассекая тело где-то в области сердца. Новым главнокомандующим турок стал Селим-Паша. В 1923 г. развернулись ожесточенные бои между красноармейцами и басмачами, победа досталась первым.
Подводя черту под версией, можно сказать, что Энвер-Паша подходит на роль «великого». Он объединял людей и организовывал достаточно успешную борьбу с большевиками. Возникает вопрос: а не повествует ли катрен о том, как Энвер-Паша и Агабеков лично общались («Внутри храма двое будут вести переговоры»), когда Агабеков проник в штаб? Ведь Энвер-Паша не признал в торговце разведчика. Тогда первая строка может повествовать о крахе идеи исламско-демокра-тической империи.
Не дает ли пояснение последняя строка? Энвер-Паша недавно обрел место упокоения на родной земле. Надпись на могиле проста: «Энвер-Паша. 1881–1922». Понять, какой значимой фигурой является для турецкой истории Энвер-Паша, можно по тому, что в связи с 75-летием его гибели турецкое правительство вытребовало у Таджикистана право на эксгумацию его останков и перенесение их в Анкару – в пантеон национальных героев.
А Георгий Агабеков сам стал жертвой НКВД. Сначала он был отозван в Москву на работу в иностранном отделе ОГПУ, в качестве резидента побывал в Афганистане, Иране, Турции. Позже возглавил этот отдел, а в 1930 г. неожиданно порвал со всем и уехал во Францию. Написал книги «Записки чекиста», «ЧК за работой». Откровенные материалы произвели сенсацию. В 1937 г. Агабекова ликвидировали по приказу из Москвы. В итоге оказывается почти столь же «великим», как и Энвер-Паша, простой боец невидимого фронта Георгий Агабеков, одолевший и свой страх, и грозного противника. Катрен теперь не имеет противоречий и слабых мест, хотя оказывается с двойным смыслом последней строки.