Такое ощущение, как будто все сговорились и решили дружно меня жалеть. Вообще-то я тоже Бесстрашная, если кто-то забыл.
***
— Чего ревём?
Я поднимаю голову и вижу Кару. Только теперь я осознаю, что она очень похожа на Уилла. Или он на неё?
— Кара?
— Нет, Джанин Мэтьюз, — фыркает девушка, — Конечно же, это я.
— Ты что тут делаешь? — спрашиваю я, вытирая лицо. Что-то за последнее время я совсем разнылась. Ну, на это есть причина.
— Это я у тебя хочу спросить, — голос Кары резкий и какой-то отрезвляющий. — Так чего ты ревёшь, Кристина?
— Откуда ты меня знаешь? — удивляюсь я. Мы с Карой никогда не общались. Я знала её только по рассказам Уилла.
— Ты думаешь, что я не знаю девушку своего брата? Я, конечно, не идеальная сестра, но не до такой же степени.
Она присаживается рядом со мной.
— Ты из-за него, да?
Я киваю. Из-за кого же ещё.
— И из-за Трис? Я знаю, вы были подругами…
Были. Это слово как ещё один нож в моё и так израненное сердце.
Меньше всего мне сейчас хочется откровенничать с Карой, но сейчас я как будто не хозяйка своим словам. Они льются из меня, прерываясь на рыдания.
— Я… просто вынести не могу, что она здесь… Всё время представляю себе, что она сделала… Я просто не понимаю, как она могла…
Это правда. Я не могу видеть Трис. Все как будто бы уже забыли тот идиотский допрос, и продолжают жить, как ни в чём не бывало. Но я ничего не забыла. И не забуду. И вряд ли смогу простить.
Кара смотрит на меня своими зелёными глазами (такими же, как у Уилла) и молчит. Затем кладёт мне руку на плечо и говорит:
— Ну, а я понимаю.
— Что? — переспрашиваю я, как бы выплёвывая это слово. Девушка выглядит такой спокойной. Она как-никак его сестра. Неужели Кара такая бесчувственная? Разве что умело скрывает свои переживания. Мне бы так научиться, не пришлось бы прятаться и реветь на полу в женском туалете.
— Ты должна понимать, что эрудиты обучены во всём искать логику. Не подумай, что я бессердечна, — отвечает Кара, — но Трис в тот момент обезумела от страха, не могла обдумывать свои действия, если она в принципе на это способна. Уилл был под сывороткой, как и ты, и Трис не смогла бы уговорить его. И когда он стал угрозой для её жизни, девочка просто поступила так, как её учили в Бесстрашии. Просто выстрелила.
Что она несёт? Она сестра ему или вообще какой-то посторонний человек?
— Значит, мы просто должны забыть обо всём, потому что история до предела логична?
— Нет, — вздыхает Кара и повторяет, — безусловно, нет.
Она кашляет, затем продолжает:
— Просто тебе приходится общаться с ней, и я хотела облегчить твоё положение. Ты не обязана прощать её. Но тебе следует понять, что она сделала это не со зла. А из-за страха. В этом случае тебе не будет хотеться врезать ей в лицо при каждой встрече.
А это действительно так. Моментами мне хочется наброситься на неё, и если не ударить, то хотя бы наорать, высказать всё, что я о ней думаю. Но на это просто не хватает сил. Ни моральных, ни физических. И Кара права. Если трезво посмотреть на случившееся, Трис не так уж и виновата. Она защищалась. Но всё же, она могла выстрелить в ногу или руку и успеть убежать.
Всё так странно и запутано. Мне надо подумать.
***
Похороны в Бесстрашии проходят именно так.
Собирается толпа народа. Лидер произносит долгую речь, восхваляющую умершего. Потом его прах рассеивают с крыши Спайра. Ах, да, и все находятся в полупьяном состоянии уже к обеду.
Я была на похоронах только два раза в жизни. И по какому-то странному совпадению оба раза в Бесстрашии. И на похоронах человека, который покончил с собой. С разницей лишь в том, что Ал прыгнул сам. А Марлен была под действием симуляции. И её заставила Джанин. И в том, что первый раз со мной был Уилл. А теперь его тоже нет.
Я и Гектор — единственные из нашей компании, кто сохраняет трезвость даже в такой ситуации. Юрай постоянно прикладывается к бутылке. Зик шепнул мне, что там виски. Линн пытается кое-как его отвлечь, но в итоге забивает на это и сама делает несколько глотков. Зику и кроме Марлен проблем хватает — Шона в больнице с простреленной спиной.
Мне вся эта мрачно-пьяная обстановка жутко надоедает, и я ухожу из столовой. В одном из коридоров я вижу её. Трис.
Я не думаю, что это подходящий момент для такого разговора, но другого может и не представиться. Кто знает, может, я стану следующей жертвой симуляции?
Сегодня ночью мы почти не разговаривали, хотя были вместе там, на крыше. Я знаю, она винит себя в смерти Марлен. Но мы бы всё равно её не спасли. Если бы с нами был кто-то посильнее… Но теперь я должна хоть как-то облегчить жизнь Трис — снять с неё груз нашей ссоры.
Да. После того, что случилось ночью, когда я сама столкнулась с человеком, находящимся под сывороткой, я осознала весь ужас случившегося. Я сама была такой. И Уилл тоже. Как и Марлен, и Гектор, и зеленоволосая девчонка. Они подчиняются командам, передающимся через передатчики, находятся фактически без сознания.
— Трис, — окликаю я девушку.
Она оборачивается. Мне больно даже смотреть на неё. Короткие волосы растрёпаны, на лице и руках многочисленные царапины, в глазах тоска, боль и отчаяние. Она качает головой и говорит:
— Я не хочу чувствовать себя ещё более виноватой. Оставь меня, пожалуйста.
Ну уж нет. Трис, ты, наверное забыла, что я так просто не отступаю.
— Я просто скажу тебе кое-что и уйду.
Она подходит ближе. Я продолжаю:
— Я никогда раньше не сталкивалась с такими симуляциями. Но вчера…
Я закусываю губу и трясу головой, чтобы не сорваться на плач.
— Ты была права. Они… Ничего не видят и не слышат. Точно так же, как и Уилл.
Я начинаю задыхаться. Судорожно сглатываю. Вдох. Выдох. Снова вдох. Выдох.
— Ты сказала, что тебе пришлось это сделать, иначе он бы убил тебя. Я тебе не поверила. А теперь я верю. И хочу постараться простить тебя. Вот и всё, то я хотела сказать…
Трис пытается улыбнуться, но получается какая-то странная гримаса:
— Как здорово, что ты наконец-то поняла, что я — не хладнокровный убийца. Лучше бы тебе побыстрее меня простить, а то времени немного осталось…
Глаза девушки блестят. Она сползает по стене на пол и закрывает лицо руками. Плачет.
Я плюхаюсь на колени рядом с Трис и обнимаю её как можно крепче. Я сильная. И она сильная. А вместе мы просто непобедимы.
Трис тоже обхватывает меня руками и утыкает мокрое от слёз лицо мне в плечо.
— Это уже произошло, — шепчу я и чувствую слезу на своей щеке, — я простила тебя.