Услышав эти слова, мальчик криво улыбнулся.
— О милорд, что ты говоришь! У Луи нет таких дурных наклонностей. Напротив, он помогает людям. Ты только посмотри на этот сад и на эти грядки. Луи сажает здесь лечебные растения, а потом делает из них микстуры и бальзамы и лечит всех. К примеру, не так давно он ходил в деревню к одному мальчугану, который сломал руку, и ухаживал за ним.
— Что-то не очень хорошо представляю себе твоего брата в роли целителя.
— И зря! Луи — удивительный лекарь. Я ходила вместе с ним в деревню и видела, как он накладывал шину на сломанную руку. Правда, мне тут же стало плохо, но Луи не ругал меня. Просто сказал, чтобы я вышла на воздух.
— Как это мило с его стороны.
Луи выглянул из-за дерева, чтобы взглянуть, что поделывают сестра и ее суженый. Стайлс стоял рядом с Лотти и смотрел ей в глаза. При этом его лицо хранило задумчивое, отстраненное выражение. Мальчик подумал, что Гарри все-таки очень привлекательный. Его шоколадные волосы, зачесанные назад, при свете солнца блестели, линия подбородка была четко очерчена, а зеленые глаза походили на самый дорогой изумруд.
Над ухом у Луи пролетела пчела, и омега отмахнулся от нее. Когда пчела улетела, мальчик снова высунулся из-за дерева и взглянул на сестру и ее жениха.
— С твоего позволения, милорд, хочу задать тебе вопрос, — Шарлотта застенчиво потупилась.
— Спрашивай, миледи, не смущайся.
— Я… я просто хотела узнать, что случилось с твоей первой женой?
— Мне бы не хотелось говорить о ней, — в красивых глазах Гарри мелькнула боль.
— Прости… — Лотти опустила глаза.
— Могу только сказать, что у меня от нее остался сын, — сообщил альфа.
— Помнится, кто-то мне говорил об этом. Правда, я забыла, сколько ему лет, — улыбнулась девушка. По-видимому, то, что Гарри заговорил с ней о сыне, порадовало ее.
— Ему уже три года.
— А у тебя есть еще дети?
— Нет, — посмотрев на Лотти, Стайлс неожиданно спросил: — Скажи, тебе не кажется, что твой брат ведет себя странно?
— Не понимаю, о чем ты. Я никаких изменений в его поведении не заметила.
— А ты не знаешь, случаем, разговаривал ли он в последнее время с кем-нибудь из незнакомых тебе мужчин?
— Я — нет, но это ничего не значит. Луи любит гулять по ночам, а стало быть, имеет возможность встречаться и разговаривать с кем захочется.
— Понятно, — Гарри задумчиво потер подбородок. — Интересно, что он еще любит?
— К чему все эти вопросы? Луи сделал что-то?
— Да нет. Просто он такое распущенное создание… Хотелось бы узнать о его привычках.
— Луи очень отличается от всех омег в округе, но это вовсе не значит, что он плохой человек.
— Отличается? Не сказал бы. Он не стесняется своих желаний, как это делают большинство омег.
Лотти с недоумением взглянула на Гарри. Заметив ее смущение, альфа добавил:
— Впрочем, тебе незачем волноваться по поводу того, нравится мне твой брат или нет.
Наблюдая за женихом сестры, Луи едва не скрипел зубами от ярости.
Стайлс не прижимал девушку к груди, не ласкал ее и не целовал, что он обычно проделывал, оказываясь наедине с Луи. Держась на почтительном расстоянии от Лотти, Гарри лишь всматривался в ее большие серые глаза. При этом выражение его лица было весьма доброжелательным, чего Луи прежде в нем не замечал.
Вот, значит, как обстоят дела, злился мальчик. Шарлотте альфа дарит уважение и нежные взгляды, а ему — ничего, кроме грубой страсти. Он для Гарри всего лишь шлюха, который, по его мнению, пытался к тому же убить его.
Луи нагнулся и подхватил с грядки комок земли, собираясь запустить им в голову Гарри. В этот момент коварная пчела вернулась и уселась мальчику на нос. Раздраженный Томлинсон забыл об осторожности и, вместо того чтобы смахнуть насекомое, прихлопнул его ладошкой. Пчела, погибая, укусила омегу за нос, и мальчик громко охнул, выдав таким образом свое присутствие.
Гарри, сразу же заметив Луи, насмешливо улыбнулся — казалось, альфа с самого начала знал о том, что все это время шатен скрывался в саду.
Луи, увидев эту улыбку, вздернул подбородок.
— Луи! — Лотти, увидев брата, покраснела, как мак.
Томлинсон вышел из-за деревьев и посмотрел на Гарри.
— Как ты смеешь строить глазки моей сестре? — воскликнул омега, размахивая перед носом у Стайлса комком земли. Потом взглянул на Лотти. — Матери не следовало позволять тебе прогуливаться с этим человеком в уединенном месте. Мне стыдно за нее, да и за тебя тоже!
— Но мы просто разговаривали! Кроме того, я привела лорда Стайлса в сад, потому что хотела найти тебя, — в глазах сестры засверкали слезы.
— Я не знал, что ты станешь меня разыскивать в обществе этого человека.
— Извини. Я… я не думала, что в прогулке с лордом Стайлсом есть что-то плохое… — девушка развернулась, всхлипнула и поспешила прочь.
Луи с запоздалым раскаянием посмотрел вслед сестре.
— Похоже, ты добился, чего хотел.
Мальчик смерил Гарри холодным взглядом:
— Только не пытайся взваливать вину на меня. Ты не имел права приводить Лотти в сад.
— Почему же? Нам с ней нужно получше узнать друг друга. Или ты считаешь, что я не должен оставаться с ней наедине?
— Ты слишком опасен. Тебя нельзя оставлять наедине ни с одной омегой.
— Ты и вправду так думаешь или в тебе говорит ревность? — Гарри с довольным видом посмотрел на Луи.
— С какой стати мне ревновать тебя? Да будь ты даже единственным альфой на земле, я бы с радостью уступил тебя Шарлотте. Но только не думай, что тебе удастся играть ею, как ты пытался играть мной. И еще — если ты снова приблизишься ко мне, клянусь, я убью тебя.
— Не угрожай мне, я этого не терплю.
Посмотрев на кудрявого в упор, Луи размахнулся и швырнул в него комком грязи. Гарри увернулся. Томлинсон метнулся в сторону, скользнул меж стволов деревьев и помчался по дорожке к дому. Омега не сомневался, что Гарри бросится за ним, и бежал до тех пор, пока не оказался в жилых покоях замка. Оглянувшись, мальчик понял, что погони нет.
Итак, голубоглазый снова виделся с Гарри и разговаривал с ним. Луи не сомневался, что альфа и впредь будет домогаться его, но не знал, как защитить себя от его объятий и поцелуев. Оставалось одно: любой ценой избегать новой встречи. Мальчик направился к Лотти — просить прощения.
Уже спустилась ночь, и, когда Луи вышел во двор, у него над головой раскинулся черный небесный шатер, усыпанный мириадами сверкающих звезд.
Послышались чьи-то голоса, и мальчик отступил в густую тень у стены. Мимо него, направляясь к входу в жилые покои замка, прошла группа оживленно переговаривавшихся рыцарей. Через пару минут хлопнула входная дверь, звуки стихли, и снова наступила тишина.
Луи отворил массивную створку ворот, вошел в конюшню и двинулся по проходу, минуя стойла, в которых негромко всхрапывали и переступали ногами лошади Лео и близнецов. Мальчик задержался у загончика, где стоял серый жеребец отца. Конь узнал его и, просунув сквозь прутья ограды длинную породистую морду, тихонько заржал. Луи погладил его по загривку и прошел дальше, туда, где находилось стойло Деболта. Когда мальчик приблизился, Деболт вытянул шею и начал обнюхивать карман у него на куртке.
— Лакомство ищешь? А хозяин, стало быть, не нужен? Ах ты хитрюга! — Луи вынул из кармана яблоко и протянул его коню.
Деболт деликатно взял зубами яблоко с ладони и громко захрустел. Пока жеребец хрустел сочным плодом, Томлинсон нежно гладил его по гладкой белой шее.
— Ну, что мы будем делать сегодня ночью? Может, покатаемся?
— Отчего же не покататься в хорошей компании? Милое дело.
Услышав низкий, глубокий голос альфы, нарушивший тишину ночи, мальчик вздрогнул и устремил взгляд в сторону входа.
Омега увидел в дверях конюшни силуэт человека. В тусклом свете луны его лицо походило на темную маску, а плечи казались необъятными — куда шире, чем на самом деле.
— Ну и куда ты собрался?
— Если тебе так уж важно это знать, скажу: хочу убраться отсюда куда угодно, только бы оказаться подальше от тебя.