«Зачем нам туда переезжать?» — спросила Джейн Тора.
«Это то место, которая группа сопротивления Волан-де-Морту и его Пожирателям смерти использует в качестве штаб-квартиры. Это также более безопасное место для любого, кто может стать целью нападения, например, Гермионы из-за ее дружбы с Рейной и ее семьи из-за того, что они ее семья. В том числе и ты, и я не думал, что ты захочешь оставить Эрика и Дарси позади «.
«И он хотел видеть тебя чаще». Локи вытеснил истинные мотивы своего брата включить Джейн, Дарси и Эрика.
«Ты действительно думаешь, что нам будет лучше туда поехать?» — спросил Дэниел Грейнджер.
«Стратегически, да». Локи кивнул. «Хотя, несомненно, найдутся те, кто будет возражать против вашего присутствия, поскольку вы не ведьмы или волшебники, за исключением Гермионы».
«Но они никому из вас не причинят вреда». — сказал Тор.
«Что ж, если для этого нужно провести остаток лета с Гермионой, я за. Мы не проводили с ней все лето с тех пор, как она начала учится в Хогвартсе, и пора нам увидеть больше из этого нового мира, которому она принадлежит. Кроме того, я думаю, что ее решение было принято в тот момент, когда вы сказали, что Рейна была там «. — сказала Эмма.
«Тогда нам лучше сделать это быстро». — сказал Тор. «Прежде чем что-нибудь случится».
***
К тому времени, как подошел обед, Рейна была осведомлена о том, что дети Уизли знали о Ордене Феникса, а также ей рассказали о разрыве Перси с семьей, когда он встал на сторону Министерства, которое называло ее и Дамблдора сумасшедшими. Даже несмотря на то, что тот факт, что она была членом асов и принцессой Асгарда, был скрыт, министерство не остановится в клевете на ее имя.
Она, Джинни и Рон спускались вниз, когда обнаружились две одинаковые «трещины», и близнецы появились по обе стороны от троих. Когда Рейна внимательно их рассмотрела, у нее возникло двойное чувство. Их волосы были зачесаны назад, и они были одеты в одежду, почти идентичную Локи. Единственная разница заключалась в том, что в одежде Локи был зеленый, а у них — красный.
«Что, черт возьми, на вас надето?» — спросил Рон.
«Мы думали, что будем черпать вдохновение у нашего кумира». Они хором Проговорили это.
«Мама устроит истерику». — сказала Джинни и усмехнулась. «Давайте. Не могу дождаться ее реакции».
Они спускались по лестнице, когда раздался грохот, похожий на то, что что-то опрокидывают, а затем раздался крик.
========== Часть 17 ==========
Четверо Уизли застонали и пошли обратно вниз. Источник крика стал очевиден, когда она увидела, что занавески, которые Рейна ранее считала закрывающими окно, теперь открыты, открывая картину ужасной женщины, которая кричала и плевалась.
«ПОГАНЫЕ МАГГЛЫ! МЕРЗКИЕ ПОЛУКРОВКИ! ПРЕДАТЕЛИ КРОВИ! ВЫ РАЗРУШАЕТЕ САМЫЙ БЛАГОРОДНЫЙ И ЧИСТОКРОВНЫЙ ДОМ МОИХ ОТЦОВ! УБИРАЙТЕСЬ!» Женщина ахнула, когда заметила Сириуса и указала на него. «ТЫ! МУЖСКОЙ ПЛОД МОЕГО ЧРЕВА! КАК ТЫ СМЕЛ ОСКВЕРНИТЬ МОЙ ДОМ?!»
Сириус и Ремус схватились за занавески и с трудом закрыли их. Все остальные казались слишком ошеломленными, чтобы что-либо сделать.
«Что… это было?» — спросила Сиф.
«Это была моя дорогая старая мама». — сказал Сириус. «Даже мертвая, она причиняет мне только неприятности. Она — главная причина, по которой я сбежал».
«Почему бы тебе просто не снять картину?» — спросила девушка в очках.
«Есть какое-то заклинание, удерживающее его. И если мы попытаемся его разрушить, она просто ускользнет в другую картину, а затем холст восстановится сам. Лучше молчите, чтобы не разбудить ее».
«У нее такие же взгляды, как у Волан-де-Морта?» — спросил Тор, сузив глаза.
«О да. Я думаю, что это был ее самый гордый день, как когда мой младший брат Регулус принял Темную Метку».
«Дай мне попробовать.» Тор ухмыльнулся ему, и Сириус и Ремус быстро отошли в сторону, когда он вытащил Мьёльнир из-за пояса. Тор поднял молот и вонзил его в шторы, которые упали, показывая, что он застал сюжет картины врасплох. И в желудке. Он снова поднял руку и ударил портрет, в результате чего тот разбился и упал со стены.
«Моя госпожа!» Внезапно появился очень старый и очень уродливый домашний эльф и упал на колени, рыдая при виде испорченного портрета.
«Что это?»
«Это домовой эльф моего отца. Я рассказывал тебе о них, помнишь?»
Эльф теперь выл от горя, и его кулачки стучали по полу. «Ой, заткнись, Кричер, это была просто картина. Моя мать умерла много лет назад». — сказал Сириус.
Эльф, теперь известный как Кричер, заткнулся, но все еще молча впадал в припадок, бросая взгляды на Сириуса и Тора.
«Я бы запер дверь на твоем месте, Тор. Теперь ты ему не понравишься». — сказал Сириус. «Он любил моих родителей. Кричер, пойди немного уберись. И я серьезно. Это место все еще остается грязным».
«Сириус, ты не можешь так обращаться с ним!» — сказала Гермиона.
«Грязнокровка заступается за Кричера. Кричер не хочет помощи грязнокровки». — пробормотал эльф.
«Не называй ее так!» — прошипела Рейна.
«Кричер, никогда больше не употребляй термин грязнокровка. И прояви уважение к моим гостям». Сириус сердито зарычал. «Я никогда не хочу, чтобы ты снова разговаривал с кем-то, кого я впущу под свою крышу в такой ужасной форме».
«Да Хозяин.» С этими словами эльф вскочил, бросив последний взгляд на всех. Когда он исчез, Рейна поспешила вниз по лестнице и схватила Гермиону в объятиях.
«Я так рада снова тебя видеть!»
«Ты тоже! Как дела?» Гермиона отстранилась, чтобы посмотреть на нее.
«Я в порядке.» — сказала Рейна. «Ой! За что?» Гермиона только что ударила ее по голове.
«За беспокойство меня и всех остальных!» Внезапно Гермиона снова крепко ее обняла. «Мы думали, что ты мертва!»
«Я думал, она тоже связалась с тобой, Гермиона». — сказал Рон.
«Она сделала это! Но я все еще волновалась, Рональд!»
«Что ж, — начала миссис Уизли, явно пытаясь остановить драку до того, как она началась, — почему бы вам всем не устроиться? В конце концов, ужин будет готов. Рейна, ты переместила свои вещи в свою комнату?»
«Да.» Рейна кивнула.
«О, хорошо. Ну, как я уже сказала, скоро будет готов обед, и я уверена, что все захотят устроиться здесь».
Вскоре у всех была комната, и все они собрались на кухне к ужину. Тонкс сменила нос на носы животных, чтобы развлечь остальных за столом. Рейна посмеялась над этим вместе с остальными. Но она не смеялась так сильно, как когда Локи заметил, во что были одеты близнецы. Он быстро моргнул два раза, а затем просто не двигался несколько мгновений. Он выглядел слегка обеспокоенным. Он, вероятно, начинал понимать, что, если им дать слишком много вдохновения, близнецы, как минимум, уничтожат все в стране. Затем взгляд изменился на тот, который говорил, что он очень хорошо осознал возможность. Она была уверена, что слышала, как они несколько раз бормотали слова «Дурсли» и «служение». Она не могла удержаться от смеха над тем, что, несомненно, было бы очень неудачной чередой удач на пути к этим двум вечеринкам.
Они почти закончили, когда дверь кухни открылась и вошел Снейп. Сириус отодвинул тарелку. «Ну, этот отвратительный запах только что испортил мне последний аппетит».
«Следи за своим языком, Блэк». — сказал Снейп. «Я здесь на собрании Ордена». Его взгляд упал на Рейну. «Ну, похоже, мое хорошее лето подошло к концу. Вы живы».
Тор и Локи вскочили на ноги. «Думай над тем, как ты обращаешься к нашей племянницей, смертный. Мы знаем о твоем обращении с ней, и ты очень близок к пониманию того, почему гневить богов — очень плохая идея». Тор зарычал.
«Я не виноват, что она высокомерная, некомпетентная дура». — рявкнул Снейп.
Вдруг он задохнулся. «Рейна не высокомерная, некомпетентная и не дура. С другой стороны, вы. Высокомерны, некомпетентны и в том числе невероятно глупы. Тор предупредил вас, я предлагаю вам прислушаться к нему». — сказал ему Локи скучающим тоном. Снейп снова смог дышать и рухнул на колени, схватившись за горло. «Как бы то ни было, Рейна учится быстро. Но, без сомнения, ее знаний по вашему предмету крайне не хватает. В конце концов, ее учитель по этому предмету был предвзятым идиотом, который не может избавиться от обиды школьника и вынужден нести ее к дочери мертвеца. Затем мы должны принять во внимание тот факт, что вы вообще не можете преподавать. Все, что вы делаете на своих уроках, это размещаете инструкции на доске, а затем ходите по классу, запугивая и унижая любого ученика, который не относится к твоему факультету.»