От беды и от смерти, от холода дружеских рук,
Что в дождливую осень её так тепло обнимали.
…А ведь ей в ее двадцать неведом ни страх, ни испуг,
Только боль всё внутри рассекает от края до края,
Не спасла, не успела, не спрятала – проклятый май
В помертвевших глазах отразился последним рассветом.
…И никто не сказал ему тихо простое "Прощай",
И осталась баллада его на Земле недопетой.
А она говорит: "Я была рождена для войны"
И шагает по тёмной дороге вперёд, с автоматом.
…Я смотрю на неё – и в изломах седой тишины
Исчезают слова: "Пусть хранит тебя Бог, тень солдата".
***
Над водой – огонь,
Над болотом – храм:
Колокольный звон
В пелене утра
Не даёт уснуть,
Говорит "Иди",
Наполняет грудь
И велит спасти
Из когтей войны
Молодых солдат
До лучей весны.
Но приходит март —
И стекает кровь
По чужой щеке
На земле отцов.
На сыром песке
Остаётся след,
Разлетится дым,
Тех, кто здесь ослеп,
Приравняв к святым,
Кто упал в туман
На исходе дня,
Погребёт зима,
Не забыв меня.
Колокольный звон
Не заставит ждать
Над водой – огонь,
Над могилой – мать.
Свинцовый Город /С./
Свинцовый Город дождём окрашен,
Пропитан воздухом мокрых крыш,
Среди каналов, мостов и башен
Дарил мне город живую тишь.
И я, ещё не знакома с Вами,
Успела Вас полюбить весной.
С тех пор солёной прозрачной гранью
Свинцовый Город всегда со мной.
Мне в этот Город – пути-дороги,
Здесь всё вокруг говорит о Вас.
Когда луч солнца выводит строки,
Когда снежинки танцуют вальс.
Пока я там, далеко, где ветер,
Храни Господь тех, кто свет и свят.
Я стану ближе, я буду, верьте!
Свинцовый Город во мне распят.
Вы так похожи на этот Город,
Вам в небе птицей дано парить,
Дано согреть и печаль, и холод,
Дано мечтать и дано любить.
А мне – примчаться на край Вселенной,
Чтоб Вас обнять сквозь глухой туман.
Пусть от несчастий хранит Вас верно
Свинцовый город – то я сама.
***
А холодные иглы рассвета острее пуль
На границе Прозрачного города ранят небо.
Мне глаза обжигает апрель торопливым снегом,
Но на пыльном стекле я читаю твою судьбу.
…Эти резкие фразы затёрты, что древний миф,
Но как прежде, без промаха бьют дождевой картечью.
…Город-призрак кладёт свои руки тебе на плечи,
Как в морозную ночь, когда встретились мы людьми.
Знаешь, друг, а твой город был проклят века назад
Не сорвавшимся словом, а светом любви горячей…
Из Свинцового он перешёл в неживой Прозрачный —
И оставил нам вместе последний земной закат.
…Город-Тень забирает в безмолвие боль и сны,
И прохладный гранит обрастает стеклянным флёром.
А пока синий ветер по городу вьёт узоры,
Я тебе отдаю сердца верного сталь и стынь.
Я не верила грустным легендам из детских лет,
Только город стирает из мыслей слова и лица.
…И, ослепшая, я замираю у льда границы,
И кричу твоё имя, и знаю, что смерти нет…
***
Помнишь, в детстве
Собирали счастливые билетики,
Разноцветные,
Пахнущие бумагой.
– Мне в Полесье.
– Мне в город, что прячет лето!
– Мне в Заветы!
– До центра!
– В Оттаву!.. – В Прагу…
И водитель,
Похожий на Деда Мороза,
Оторвет от катушки цветной билетик.
Вы летите,
И песню поют колеса
О дороге,
О счастье,
О целом свете.
Вдохновенно
Слагаешь по тройкам цифры,
Торопливо, украдкой (а вдруг сойдется!).
…Шепчешь в небо
Желание, цель, молитву,
И в разрезе облака
Видишь солнце.
А теперь лишь
Бездушные чеки в ленте.
Отрываешь бездумно —