И боюсь
От тебя уйти.
***
А над водой – такая тишина,
Что видно, как по полю вьётся вечность.
В речную гладь – что в зеркало – луна
Глядит, накрывшись одеялом млечным.
Мне кажется, так чувствуют любовь:
Холодный свет, деревня, бездорожье…
…и рядом Бог.
И вместо тысяч слов
Ты вдруг услышишь тихо слово Божье.
***
– Самую длинную ночь в году я проспал —
И ничуть не жалею об этом:
С рюкзаком – на вокзал, до Варшавы билет, и
Старый поезд, как будто курящий табак.
Я не верил ни знакам, ни вечному лету,
Ни рождественским сказкам, ни Богу, ни свету,
Я ронял на дорогу камнями – конфеты.
Люди думали: "Вот же чудак!"
– В новогодней Варшаве желтеют мимозы —
Безымянные звёзды – дрожащая россыпь
На еловых ветвях оживает в морозы —
Я срываю цветы и бегу
По мозаичным улочкам – в дом у причала,
Где рождается счастье из сплава печалей,
Где я видела солнце, и горя не знала,
Где тебя, как любовь, берегу.
– Я ступаю на землю – холодная Польша
Оставляет следы дождевые по коже,
Я беру терпкий кофе, иду через площадь,
Снова кутаясь в шарф шерстяной.
– У меня на запястьях – декабрь серебрится,
Я взлетаю, как ангел, как ветер, как птица,
Над рекой, над покинутой всеми столицей
И неслышно кричу: "Будь со мной".
Ты не вздрогнешь – ты слышишь лишь шум океана,
Заколдованный сон – как броня из дурмана,
Я касаюсь тебя – распускается рана
И кровит, как весенний тюльпан…
– Ноет сердце (наверное, кофе с корицей
Был нечаянно крепок, и стёрлись границы
Между явью и сном, и теперь на ресницах
Как слеза – застывает туман).
Вот скажи мне, зачем я приехал в Варшаву?
Здесь так холодно (где же моё одеяло?),
Я бы вырвался в высь из хрустального шара,
Что, Господь, виновато молчишь?
– Я тебя провожаю – и грустная нежность
По ладоням сквозит тишиной первоснежной.
Я приду к тебе в сон невесомой надеждой.
И тебе от меня не спастись.
– Я проснулся в Москве. Где Варшава? Где ветер?
У меня на подушке – пушистый букетик,
Я сложил слово "Вечность" на прошлом рассвете.
Королева моя,
Я в пути.
***
Флаг белее белого,
Горячей крови,
Точно саван креповый
На плечах твоих.
Ты стоишь, ссутуленный,
Перед рубежом:
Разрывными пулями
И огнём крещён.
Впереди – заветные
Кольца февраля.
За спиною – светлая
Родина твоя.
Защитить от выстрелов
Верою своей,
Воевать бессмысленно,
Предавать – страшней.
Воевать отчаянно —
До потери сил,
За глаза печальные,
За следы чернил
На руках, опущенных
К сердцу Аю-Даг,
За речной излучиной
На трёхцветный флаг.
Пахнет южным яблоком
Ветер в волосах.
Неизменно яркое
Солнце в небесах,
А тебе наградою —
Горьковский огонь,
Чтоб горела правда, и
Чтоб была с тобой.
От граничной линии —
К свету – только шаг.
А земле без имени —
Безымянный флаг.
***
А дорога на север по-прежнему изжелта-белая,
И по ней, кроме Смерти, никто не ходил с сентября.
Ты живёшь в моем сердце – любовью, отчаяньем, верой ли,
Светлой тенью запутавшись в парусных снах корабля.
И на зеркале памяти путь проступает рассеянно —
Я у сердца носил путеводную нить до весны.
От звонка до звонка – за неделей проходит неделя, и
За порогом апрель, словно чайка на гребне волны.
Сероглазое море качает твоё отражение,
И у южного берега соль растворится в песке.
…самый яркий маяк твоего не заменит свечения,
Самый тёплый рассвет не осушит слезу на щеке.
Я дарил тебе веру – её ты считала безумием,
Ты искала надежду – а я обращал её в дым.
…Мой корабль уходит на запад – в холодные сумерки,