Словно в том ноябре, четверть века почти назад.
Он вложил в свою книжку так бережно мой портрет,
Что от грусти в словах посерели мгновенно буквы.
Но сиял маяком нашей верности мягкий свет,
До последнего вздоха, последней его секунды.
…а наутро в заплаканном городе выпал снег.
Я касаюсь рукой луны —
В Ленинграде так близко небо,
Что от Ладожской вместо трамваев идут облака.
А на Невском танцуют сны
Васильковым июньским снегом,
И на скрипке играет Вивальди слепой музыкант.
У тебя над Москвой – огни
И пространные разговоры
О науке, о новых ракетах, магнитных полях.
В чертежах на столе – весь мир,
Дремлет истина в пылких спорах,
И с удвоенной скоростью кружится в вальсе земля.
А в кофейне – уютный плед
И знакомый коричный ветер…
Этот северный город влюблён в неземное тепло.
Я рисую в блокноте свет
И девчонку в цветном берете
Под прозрачным зонтом. И рисунок кладу под стекло.
Ты мне пишешь про Байконур,
Про следы на небесной карте,
Обещаешь приехать, как только закончится год.
Только мне вспоминать весну
(Я тебя не встречала с марта),
У меня на столе твой портрет. И сирень цветёт.
Как тебе рассказать, мой друг,
Что под сердцем моим – другое
Заливается-бьется и нет нас с тобой родней?
Слишком много с тобой разлук,
Слишком много ненужной боли,
Покупаю билет до Москвы – и пою о ней.
…в коммунальной квартире – шум,
Незабудки звенят счастливо,
Ты смеёшься, как будто сегодня настала весна.
Я тихонько стихи пишу,
Ты рисуешь корабль – для сына.
…Небо близко, как прежде.
И в наших ладонях – луна.
Колыбельная сыну
Ветер холодным дымом
С неба сдувает звезды,
Месяц котёнком рыжим
Дремлет в твоей руке.
Спи, мой сынок любимый,
Сладкими будут грезы.
Утром проснёшься, крыши
Светятся в серебре.
Я расскажу про город,
Спящий на дне озёрном,
Воздух – прозрачней света.
Солнце – как будто мёд.
Там зеленеют горы,
И колокольным звоном
Льётся беспечно лето,
Буйно имбирь цветёт.
Спи, мой чудесный мальчик,
Спи без привычных страхов,
Вся моя нежность – рядом,
Сила любви – с тобой.
В кофе тревогу прячу,
Тихо мешаю сахар
И охраняю взглядом
Твой непростой покой.
Хочешь, спою про небо?
Серые самолеты
Тают в высотах ясных,
Спят на краю земли.
Улицы пахнут снегом —
Значит, взлетает кто-то.
К дальним планетам мчатся
Синие корабли.
Спи, мой сынок. Как прежде,
Я колыбель качаю.
Сказки в ладонях дремлют,
В город пришла метель.
Вспомнив любовь и нежность,
Я поняла случайно:
Матери видят Землю
Взглядом своих детей.
***
Говорят, покидать город в дождь – неплохая примета,
Мне хотелось бы верить, что древние знаки не врут.
Сердце поезда мерно стучит под колёсами где-то.
На расчерченной карте рисуя привычный маршрут,
Старый поезд меня забирает из осени в лето,
Удивлённо гудит, словно в чудо не верит он сам.
У нормальных людей – под подушкой лежат документы,
У меня – поселился фруктовый большой круассан.
Время в поезде любит примерить различные лица.
То свернётся уютною кошкой, то чайкой летит.
Говорят, в поездах можно встретить и Лисьего принца(*),
Только я никого не встречала ещё на пути.
Я приникла к окну, в небе звёзды сложились в узоре,
Проводник удивляется: «Поздно, чего ты не спишь?»
Как ему объяснить, что я жду встречи с Оле-Лукойе?
Как ему рассказать, сколько света таит эта тишь?
…Разноцветные зонтики рябью покрыли сиденья,
Проводник задремал – а над ним закружились огни.
«Здравствуй, Оле Лукойе,
видение,
сон,
наважденье…
Расскажи мне о том, каково это – грёзы хранить?»
…Мы сидим, свесив ноги, а время стекает улиткой,
Мы общаемся – в чашках давно заморозился чай:
О пространствах и странах, о счастье, о грустных улыбках…