Через два часа внезапно погас свет.
- Началось, - сказал из темноты Моращик. Он помолчал немного, потом добавил: - Они только что взорвали нам электростанции Туров, Козенице и нефтеперерабатывающий комплекс в Плоцке. Сейчас включится аварийное питание.
Вообще-то, хоть я был готов к чему-то подобному, но почувствовал, как к горлу что-то подкатило. Через минуту, и вправду, загорелся свет, заработали телевизоры. Моращик застыл, прижимая наушники к голове.
- Ненси только что предъявил ультиматум, - сказал он через минуту. Дал нам сорок восемь часов. Налет на электростанции был проведен для подтверждения серьезности намерений...
Мы оба повернулись к телевизорам. В это время две западные станции показывали горящий Плоцк, одна - разбомбленные генераторы в Турове, а на остальных экранах царствовало по-отечески озабоченное лицо президента Ненси.
- Идет большой нажим на Германию, чтобы та присоединилась к экономическим санкциям и предоставила американцам Рюгге, - говорил Моращик. - Канцлер Халентц тянет резину и ссылается на исторические прецеденты.
- Ха, американцы подставляются за русских, а мы за немцев. Ну и чехарда! - заключил я.
В течение всего дня наступления не произошло. Телестанции показывали концентрирующиеся на Борнхольме отряды американской морской пехоты, загрузку оборудования на десантные корабли и патриотические манифестации в польских городах. Комментаторы сообщали о полнейшем манипулировании нашим обществом, а на экранах время от времени появлялся спрятанный в кустах польский танк. По американскому телевидению военные эксперты демонстрировали новейшие системы вооружения и объясняли, почему в Польше ни у одного американского солдата не упадет с головы даже волосок. Ни Янковский, ни Стебновский не появлялись ни разу. Я сидел с Моращиком сам, он был слишком поглощен своими флажками да и собеседник не лучший. Оказалось, что рядом с нашей комнатой находятся вполне пристойные апартаменты со всеми удобствами. Это и было все пространство, в котором я мог передвигаться. В определенное время под дверью ставили поднос с едой, и его забирал Моращик. В отличие от меня, мой опекун, а вернее, стражник, совершенно не отдыхал, время от времени глотая какие-то таблетки.
За двенадцать часов до истечения срока ультиматума американцы уничтожили телепередатчики во всех наших крупных городах, а заодно и радиовышку в Гомбине.
- Три раза стучат... - тяжко вздохнул Моращик.
Вскоре после того вернулся Янковский.
- Все говорит о том, что мы будем готовы в срок, - сообщил он. - Мы сделали все, что могли, а остальное уже в руках Божьих и Хаоса.
Хаос начался точнехонько в срок, заявленный президентом Ненси. В один миг умолкла почти вся радиосвязь, а действующие радары были уничтожены. Неизвестно, сколько американских самолетов очутилось над Польшей, во всяком случае, достаточно, чтобы наша противовоздушная оборона могла засчитать себе несколько сбитых. Это вызвало недоумение в американских средствах массовой информации, потому что самолеты были "невидимками"...
- Каким чудом вы этого добились? Стреляли вслепую? - спросил я у Янковского.
Генерал усмехнулся.
- Думаю, что эту военную тайну можно раскрыть, - сказал он. - Иногда, даже самый невидимый для радаров и детекторов инфракрасного излучения самолет можно высмотреть, стоя на крыше. Кое-кто из американских командующих, планируя налеты, совершенно забыл про это.
Чтобы отыграться за эту неприятную неожиданность, американцы с миллиметровой точностью срезали снарядом памятник варшавской Сиренке, после чего уже систематично начали уничтожать военные объекты на территории Западного Поморья. Ужасные потери понесли тысячи макетов из фанеры и брезента, с поставленными вовнутрь печками типа "коза" в качестве источника инфракрасного излучения. После этого противник использовал более разумное оружие, которое лишь по ему самому понятным причинам взялось за выкорчевывание придорожных плачущих верб.
- Очко для ребят из разведки и отдела по электронной войне, - сообщил Янковский, перестав смеяться.
- Так это их работа? - спросил я.
- Ага. Им удалось всунуть в компьютерный каталог описание "стандартный тип маскировки польского танка"...
Еще смешней стало, когда после рутинной бомбардировки на побережье между Колобжегом и Сяножентами начала высадку неустрашимая морская пехота. "Гринпис" тут же обнародовал список видов растений и животных, которым американские бомбардировки угрожают полным уничтожением, и начал глобальную акцию протеста под девизом защиты цветка "петрокрестка приморского".
Первая военная преграда ожидала американцев только на трассе Колобжег - Кошалин. По счастью на месте как раз присутствовали швейцарские телевизионщики. На правом верхнем экране в нашей комнате появилась новейшая модель танка "Абрамс". Прекрасно справляясь с неровностями местности, танк как раз приближался к автостраде, как вдруг из придорожного рва выползло нечто, похожее на паука-переростка. Оно было полметра диаметром, приблизительно такой же высоты, с корпусом, напоминающим горшок. Перебирая чуть ли не десятком многосуставчатых ножек, оно с неправдоподобной скоростью помчалось к танку, одним прыжком вскочило на броню, прижалось к ней и взорвалось. Через долю секунды взорвавшееся топливо и боезапас превратили "Абрамс" в пышущие огнем обломки. Я не верил своим глазам. Тем временем в поле зрения появились другие танки, и тот час из под земли и кустов начали вылезать новые самоходные мины. На экране началось невообразимое пекло. Судя по нескольким резким скачкам и последующей неподвижности картинки, швейцарские журналисты просто бросили свои камеры и удрали.
- Неплохо паучки справляются, а? - с нежностью в голосе сказал Янковский.
Какое-то время я не мог вымолвить ни слова.
- И это правда наши? - выдавил я наконец.
- А вы что думаете, что мы во всем обязательно должны быть третьим миром? - раздраженно ответил генерал.
- Но откуда у нас такой уровень электроники? Я кое-что знаю о проблемах управления шагающими роботами. Чтобы достичь такой плавности и четкости движений, необходим процессор с невообразимой плотностью элементов... тем более, при таких размерах целого... А в производстве процессоров мы никогда не шли впереди... - размышлял я вслух. - Так от кого же эта лицензия?
- Это так, - признал Янковский. - Не очень-то мы сильны колупаясь в пластинках кремния. Поэтому "паучок" не управляется электроникой. Во всяком случае, не совсем.
- А что же им управляет?
- Препарированная нервная система паука-корсара с годичным запасом питательных веществ. Если не ошибаюсь, использован и хищный инстинкт данного животного.
Я сначала онемел, а потом у меня случился приступ национальной гордости. Это было чертовски клевое чувство. Оно перестало быть таким, когда все "паучки" закончились, потому что до сих пор была произведена только пробная партия, и американская армия добралась до Бялогарда. Тут уже с нею столкнулись наши силы сдерживания, вооруженные "тарпанами" с легкой броней. На каждом вездеходе были пулемет, легкая противотанковая и зенитная ракетная установка и пять солдат. Конечно же, этого было мало, чтобы задержать прикрытую с воздуха огромную колонну "Абрамсов" последнего поколения и современных БМП. Наши парни выдали из себя все, что могли, из чего американское телевидение показало в основном кишки. Несомненно затем, чтобы хоть как-то затушевать предыдущие неудачи они на максимальном увеличении демонстрировали горящие и разорванные на куски трупы польских солдат. И выбирать у них было из чего. Без поддержки с воздуха две трети "тарпанов" было уничтожено, прежде чем подобрались настолько близко, чтобы увидеть противника. Американские F-210 и бронированные вертолеты "Паттон" выбивали наши машины одна за одной. К счастью, не совсем безнаказанно. Кто-то там, за большой водой, при виде очередного падающего наземь вертолета, решил перелистать историю Польши, потому что в комментариях телевизионщиков появились первые нотки сомнения в молниеносном успехе операции "Зов Демократии". Но пока это были всего лишь отдельные мнения. Американский таран эффективно разметал наши отряды, очистив себе дорогу до самого Щецинка. Вот только одна вещь им не удалась. По какому-то капризу судьбы им не удалось выставить польскую армию на посмешище.