– Мне не нравится, когда мои вещи трогают без разрешения. Тем более мою форму и помпоны. Уж тебе ли, как бывшей чирлидерше, не знать об этом.
– А я говорил, что она будет в ярости, – выдыхает папа, рассматривая красную и желтую карточки. – Вы меня не послушали.
– Ты права, надо было сначала спросить твоего разрешения. Но перестань уже грубить людям, мы не так тебя воспитывали.
Я весь день на взводе, и Фелис в моей форме, надушенная моими духами и ушедшая под руку с любовью всей моей жизни – стала последней каплей. Я бы не узнала себя, если бы не сорвалась. Когда я протрезвею от злости, то, возможно, решу, что перегнула, но сейчас ни о чем не жалею.
Успокаивает лишь одно: на вечеринке строгий дресс-код, а Сойер без костюма, поэтому его вряд ли пропустят в качестве сопровождающего Фелис. От мысли, что они хорошо проводят время вместе и танцуют, хочется упасть на пол и разрыдаться.
Костюма нет. Мне без остановки звонит Тедди, который не может понять, куда дели закуски. Все идет не по плану. Снова.
– Я опаздываю, – говорю я, указывая пальцем на родителей. – Криштиану, мне нужны твои вещи. И свисток с карточками тоже.
На моих ногах кроссовки и гетры, а свисток на веревочке болтается на груди. Широким шагом я иду по школьному коридору вдоль светящихся бледно-зеленых скелетов и фейковых луж крови.
Мимо проносятся парни в джинсах и толстовках, и я тут же пользуюсь свистком.
– Только в костюмах! – кричу я. – Скоро приедет гример, можете попросить нарисовать что-то и тогда заходите.
Проигнорировав, ребята забегают в зал и тут же выходят, но не по своей воле, а потому что их за шкирку выводит Тедди.
– Слава богу, ты здесь, Райли! Мы не справляемся. И, кажется, гадалка пьяная.
– Я разберусь, а ты следи, чтобы в пунш никто не подливал алкоголь. Если хотят выпить, пусть делают это в туалете. Сегодня дежурит тренер Брайт, он тут же свернет вечеринку, если учует в пунше алкоголь, он постоянно его проверяет.
Кивнув, Тедди идет к залу, а затем оборачивается.
– Криштиану? Разве ты не представляешь сегодня сильных женщин? Ви об этом все уши прожужжала.
– Я представляю его спортивную карьеру. Карьера – слово женского рода. А теперь свободен! – Достав из кармана желтую карточку, я натужно дую в свисток до тех пор, пока парень не скрывается в дверях.
Не понимаю: как Тедди умудрился не найти закуски в холодном цехе кафетерия? Не уверена, что он вообще искал их там.
Костюм карьеры Криштиану Роналду оказывается полезным: если перед тобой толпа, сквозь которую нужно протиснуться, то ты просто свистишь, и все расступаются, закрывая уши.
У самого входа в зал стоит небольшой фиолетовый шатер, усеянный звездами, а рядом табличка: «Всевидящая Петунья». Раздвинув плотные шторы с бахромой, я захожу внутрь.
Женщина средних лет водит руками над стеклянным шаром. На веках у нее фиолетовые тени, глаза подведены жирными черными стрелками, а волосы спрятаны под чалмой.
– Вижу, что тебе надо просить прибавку к зарплате, – говорит она Мэнди, с которой мы вместе ходим на риторику. – И не забывай о страховке.
– Но я не работаю.
Взяв из колоды таро карту, гадалка шлепает ее на стол:
– Значит, будешь работать. Скоро.
– Я собираюсь подрабатывать в следующем году во время учебы в университете.
Икнув, Всевидящая Петунья разводит ладони в стороны, как бы говоря: «Ну, и в чем я не права?» В шатре стоит запах алкоголя, такой, что хочется запить сладкой газировкой и поскорее выйти на свежий воздух.
– Вы пили?
– Дорогая, у меня долги, кредит на кредите, в придачу ко всему на моей шее сидит кучка вопящих внуков, папаша которых слинял. Не спрашивай, пила ли я, лучше спроси: сколько еще мне подлить.
Если кто-то из преподавателей увидит ее в таком состоянии, мне конец.
– Не забывайте, что вы находитесь на работе, за которую получаете деньги. Сейчас принесу вам кофе, а вы постараетесь взять себя в руки. Я приоткрою шторы, нужно проветрить здесь.
– Тебя никто не любит, – бросает гадалка мне в спину.
– Это говорят карты?
– Нет, это мое мнение.
Я встречаю у шатра Элисон и посылаю ее за чашкой горячего кофе для Всевидящей Петуньи, с которой больше не хочу сталкиваться.
Наконец-то выдается минутка, чтобы осмотреть зал. Стены завешаны плотными черными шторами, всюду цветные огни, пауки и горящие тыквы. В воздухе пахнет карамелизированными яблоками и шоколадными конфетами. Из-под стола с угощениями расплывается искусственный дым. Сквозь песни из колонок изредка доносится клоунский смех. Рядом визжат девчонки, увидевшие клоуна из «Оно», в которого загримировали кого-то из родителей.