– Фелисити пьяная, – говорит папа, и мой желудок скручивается от страха. – Мы проснулись от шума, она упала прямо на крыльце и снесла горшок с бегониями. Хорошо хоть, что сама не поранилась.
Черт возьми, я совсем забыла о Фелис! Видимо, она проснулась и решила пойти домой. Радует, что она нашла дом, а не ушла неизвестно куда.
– Райли Корнелия Беннет, – цедит мама, поправляя пояс халата. Она назвала меня полным именем? Мне конец. Я будущий труп. – Мы разрешаем тебе очень многое, многое спускаем с рук, и у нас было только одно условие: никакого алкоголя.
– Ты хоть понимаешь, как мы испугались за тебя? Фелисити пьяная, тебя нет, к телефону не подходишь. Машина стоит у дома с раскрытой дверцей и…
– Простите, я оставила сумку с телефоном в машине.
– Это не оправдание. Ты всегда должна отвечать на звонки и СМС, особенно вечером.
Это правда, после семейного просмотра нескольких сезонов документального сериала «Пропавшие без вести» мы с родителями договорились, что я всегда должна быть на связи.
– Мы спешили по моей вине, и Райли растерялась также по моей вине. Зоуи позвонила вся в слезах. У мамы, – Сойер напрягается, явно не желая продолжать, – у нее опять проблемы.
На несколько долгих секунд кухню накрывает тишина.
– Боже правый, – с сочувствием выдыхает мама. – Зоуи в порядке? Как Скарлетт?
– Все хорошо. Райли помогла мне прибраться и приготовила сэндвичи для Зоуи.
Мама смотрит на папу, как бы спрашивая: «Что в таком случае делать и надо ли наказывать дочь?» Папа раздумывает, постукивая ногой.
– Ты под домашним арестом на неделю. Это будет тебе уроком на будущее: надо держать телефон рядом и отвечать на звонки. А заодно следить за Фелисити, с которой могло произойти бог весть что.
– Но это несправедливо! – выпаливаю я, шагнув вперед. – Ребята угостили Фелис пивом. Я не могу быть нянькой и отвечать за каждое ее действие. Я пришла туда, чтобы отдохнуть и провести время с друзьями.
– Я пообещал Райли, что прослежу за Фелис, – лжет Сойер. – Пришли мои друзья из группы, я отвлекся. Так что это полностью моя вина.
– Не выгораживай ее.
– Это несправедливо, – вновь повторяю я.
Прищурившись, мама взмахивает пальцами, подзывая к себе.
– Ну-ка, дыхни.
Тяжело сглотнув, я чувствую, как ноги врастают в пол, и я ни за что на свете не хочу делать шаг вперед.
– Я жду, Райли.
Я продолжаю неподвижно стоять, и мама подходит сама. Она молниеносно приближает свое лицо к моему, отчего я импульсивно задерживаю дыхание, но ей хватает одного лишь вдоха, чтобы все понять и тихо выругаться.
– Да, ты не отвечаешь за поступки Фелисити, в отличие от своих. Или алкоголь тебя тоже ребята заставили выпить?
– Мы перепутали стаканы, – предпринимает попытку Сойер. – Райли случайно сделала один глоток из моего.
– Мне не важно, кто из вас был за рулем. Очевидно одно: трое выпивших подростков ехали вместе, – подытоживает папа. – И слава богу, что вы не убились по пути. О чем вы только думали?
Он смотрит на меня с таким разочарованием, что мои внутренности сжимаются от стыда, и я тут же опускаю взгляд в пол.
– Месяц домашнего ареста обоим.
– Но я даже не…
– Я в курсе, что ты не живешь с нами, Сойер. Но ты все равно наказан.
Потирая переносицу, Сойер маскирует улыбку и послушно кивает.
– А теперь живо домой, Райли.
Родители расступаются, пропуская меня вперед. Оглянувшись, я взмахиваю рукой, молча благодаря Сойера за попытку спасти меня с тонущего корабля, который тонет исключительно по моей вине. Чертово пиво точно не стоило месяца домашнего ареста, а тем более разочарования родителей. Я полная идиотка.
Мы подходим к дому, на крыльце разбросана земля и осколки разбитого горшка. Моя шея горит от одного ощущения строгих взглядов родителей.
Папа закрывает за нами входную дверь и застывает на месте. Мне требуется время, чтобы набраться смелости и поднять голову.
– Алкоголь, мальчики, – устало произносит он. – Еще успеешь повзрослеть. Куда ты торопишься?
– Я больше не буду, простите меня. Пожалуйста.
– Не давай обещаний, которые все равно не сдержишь. Насчет ареста я не шутил, завтра выйдешь только для того, чтобы прибраться на крыльце.
Он уходит наверх, мама с укором качает головой и идет следом за ним. А мне внезапно хочется расплакаться от бессилия.