Мне хочется убить этого парня.
Сойер отвлекается, чтобы достать из кармана джинсов звонящий телефон.
– Да, мистер Беннет, – беззаботно говорит он в трубку.
Пока Сойер отвлекается на разговор с отцом, я вырываю книгу из его рук, но не успеваю отойти, как он тут же оказывается рядом.
– Да, конечно, зайду. Захватить что-нибудь? – Прижав телефон головой к плечу, Сойер подхватывает меня за талию и, усадив на столешницу, как непослушного ребенка, забирает «Похоть гнева».
Стиснув зубы, я пытаюсь выхватить книгу, но он поднимает руку к потолку, куда мне ни за что не дотянуться. Спрыгнуть не получается, потому что Сойер заблокировал выход, устроившись между моих разведенных коленей, при этом продолжая с невозмутимым видом разговаривать с папой.
– Погодите, я забыл пошутить про домашний арест. – Он замолкает, слушая ответ. – Понял, никаких шуток. Скоро зайду.
Сбросив вызов, он убирает телефон в карман и, взглянув в мои глаза, качает головой.
– Что за манеры, Райлс? – Цокнув языком, он вновь обращает внимание на книгу. – Так, на чем я там остановился?
– Хватит, я не хочу, чтобы ты читал это!
Он раскрывает книгу на весу, а я впиваюсь пальцами в его руки, пытаясь опустить. Сойер со смехом отходит на полшага, но я тут же обхватываю ногами его бедра и притягиваю к себе, пытаясь выхватить книгу. Не знаю, сколько длится наша борьба, но в какой-то момент Сойер сдается и оказывается слишком близко.
Склонившись надо мной, он стоит, уперев ладонь в столешницу рядом с моим бедром. Во второй руке книга, застрявшая между нашими грудными клетками. Мои пальцы впились в напряженные плечи Сойера мертвой хваткой, а щиколотки крепко сцеплены за его спиной.
Воздух внезапно становится тяжелым. Сойер до невозможности близко. Улыбка постепенно исчезает с его лица, а взгляд становится серьезным.
Подскочивший пульс грохочет в ушах, и я боюсь шевельнуться, даже моргнуть. Наши рты так близко, и ни один из нас не спешит отстраниться.
Господи, между нами определенно что-то назревает.
Зажатая между нами книга медленно движется в сторону, и Сойер откладывает ее. Я отчаянно жду, что он прикоснется ко мне, но его ладонь опускается с другой стороны от меня. Я в клетке его рук, вцепилась в него, как коала, и теперь не могу отпустить.
Кажется, я еще никогда в жизни не смотрела ни на кого с настолько широко распахнутыми глазами, и сейчас, как опытный профайлер, слежу за лицом Сойера, пытаясь уловить в микромимике хоть что-то, что поможет прочесть его мысли.
Он опускает ресницы, задерживая взгляд на моих приоткрытых губах, а затем возвращается к глазам.
«Прикоснись ко мне, пожалуйста! Дай хотя бы надежду, что остаешься рядом не только потому, что я держу тебя так, будто руки намазаны клеем», – мысленно прошу я.
Сойер словно слышит эту немую мольбу и опускает ладонь на мою щеку, неспешно очерчивая большим пальцем линию скулы.
– Ты ведь знаешь, что я тебя не обижу? – внезапно спрашивает он. – И никогда не причиню вреда.
Голосовые связки отказывают, язык прилип к пересохшему небу, поэтому я растерянно киваю.
– Тогда почему у тебя глаза, полные слез, Райлс?
Он мельком смотрит на мои окаменевшие пальцы, вцепившиеся в его плечи. Иисусе, Сойер все не так понял! Это совсем не тот страх, о котором он мог подумать.
– Райли, – он хмурится, и вторая ладонь опускается на мою щеку, – я хочу, чтобы ты сейчас была со мной максимально честна. Каллум когда-нибудь пытался силой…
– Не продолжай, – прошу я, безуспешно пытаясь отстраниться. – Нет, боже, нет!
В голове всплывает день нашего расставания, когда Каллум и правда напугал меня. Но не думаю, что он действительно пошел бы на насилие. В любом случае я не готова рассказывать об этом Сойеру, потому что знаю – он тут же отправится к Каллуму, а затем сядет в тюрьму за жестокое убийство.
– Каждый раз, когда я приближаюсь, ты напрягаешься всем телом, и я… Черт. – Он усмехается. – Сам не знаю, что думал. Но в голову лезли не самые хорошие мысли, понимаешь?
Я каждый раз в ступоре и напрягаюсь, когда он рядом, только потому, что боюсь выдать свои настоящие чувства. Поверить не могу, что Сойер умудрился интерпретировать все иначе!
Разомкнув сцепленные за его спиной щиколотки, я опускаю ноги и, подавшись назад, упираюсь ладонями в прохладную столешницу, с края которой точно бы свалилась, если бы Сойер не стоял вплотную. Я даю ему возможность отойти, но он не делает этого, а у меня нет ни сил, ни желания просить об этом.
– Боже. – Подняв взгляд к потолку, я шмыгаю носом. – Почему парни такие глупые? Не так уж я и напрягаюсь, просто всегда готова отбиваться, если тебе вдруг взбредет опять взъерошить мне волосы.