Как это часто случалось со мной в Индии, я нашёл больше, чем искал: к утру наш скромный почтовый сервер рухнул под напором тысяч электронных писем от свежих выпускников колледжей. Для верности они посылали несколько копий резюме сразу. Значит, чтобы тебя заметили в толпе, надо не только громко сигналить на дорогах и звонить в колокольчик при входе в храм, но и отправлять своё резюме пять раз подряд? — думал я про себя.
Резюме были длиннее, чем романы Льва Толстого, и, пожалуй, ещё нуднее. В них с гордостью упоминались все детали биографии: «У меня четыре с половиной месяца опыта в…».
На собеседованиях кандидаты рассказывали о своём опыте с точностью до недель, если не дней. Слушать это было скучно до отчаяния. В Индии десяток с лишним тысяч инженерных колледжей, ежегодно выпускающих в свет более миллиона выпускников. Я читал, что до семидесяти пяти процентов из них для работы вообще не пригодны («unemployable»). Казалось, имейлы мне приходят только от них.
Я пожаловался директору по персоналу нашей сестринской компании. Он поделился опытом: как-то у него было назначено двадцать собеседований с новыми выпускниками. Первый кандидат дал нестандартный ответ на традиционный вопрос о слабостях:
— Сэр, я не могу сосредоточиться на своей работе, когда голоден, сэр!
Рекрутёру ответ понравился. Но когда он задал тот же вопрос другим кандидатам, остальные девятнадцать ответили так же. Поделился ли первый кандидат своим опытом с другими или колледж столь хорошо подготовил выпускников к собеседованию, он так и не понял.
Так или иначе, найм по объявлению не сработал — у меня просто не хватало терпения. Пришлось прибегнуть к помощи фирм по подбору персонала. Я объяснял им: меня не интересуют «месяцы опыта», как других в Индии; я не верю, что опыт коррелирует с умениями; мне нужны инженеры такие, как в Израиле: неортодоксальные, творческие, критически настроенные. Ну, с поправкой, пока ещё мне непонятной, на местную культуру.
Надо было хоть как-то разобраться в ней…
Газеты и путешествия
В корпоративном мире мы с очаровательным равнодушием называем инженеров «ресурсами». Но эти «ресурсы» — живые люди; то, как они живут, влияет на то, как они пишут (и портят!) код. Чтобы понять, как лучше работать с моими первыми индийскими ресурсами, я хотел почувствовать реалии их жизни.
Для этого есть разные способы: подружиться с местными жителями, попасть, как герой «Шантарама», в местные трущобы и тюрьму, или завести романтические отношения. Мне очень хотелось попробовать всё; но самый быстрый способ узнать что-то о стране — это читать местные газеты, настоящие, бумажные. Вот почему я стал верным подписчиком газеты «Deccan Herald».
Первая страница с заголовками о крикете, политике и других важных вещах была мне совершенно не интересна; я читал наизнанку, начиная с внутренних страниц:
«Возбуждено дело о человеческом жертвоприношении»,
«Совет старейшин деревни приговорил девушку к групповому изнасилованию»,
«Семь адвокатов погибли в ДТП».
То, что эти новости не попадали на первую полосу, говорило об Индии едва ли не больше, чем сами эти новости, тривиальные и привычные в глазах местных читателей.
Я искал закономерности, но Индия выглядела слишком разнообразной и многомерной. Она словно бы состояла из одних исключений — правил не было. Как сочетаются сорок пять миллионов сельских домохозяйств без электричества — и космические полёты; служение жизни и ненасилие Ганди — и жестокие бунты, убийства чести и обливание жён кислотой? Как соседствуют джайнисты-вегетарианцы, специальной метёлочкой очищающие скамейку, чтобы случайно не навредить ни одному насекомому, — и адепты чёрной магии, совершающие человеческие жертвоприношения?
Индия — не просто страна, это иная цивилизация; она настолько противоречива, что любое утверждение о ней — одновременно и правда, и ложь. В том числе и само это утверждение. Читая индийские газеты в кондиционированном комфорте, ничего толком не поймёшь.
Я начал выезжать за город каждые выходные. По моему щедрому «соглашению о переезде» («relocation agreement»), в числе прочих благ земных мне был предоставлен большой удобный минивэн. В безумном хаосе индийских дорог о том, чтобы водить самому, нельзя было и мечтать. Раджеш, мой новый водитель, был настоящим мушкетером из штата Тамил Наду — чуть менее усатым, чем Д’Артаньян, зато ещё более худощавым и находчивым.