Глава 3
(Созвездие Дракона. Тритон. Геенна-3. 3172 год)
Его предшественник притащил откуда-то уголек и вывел корявыми буквами на панели аналогового компьютера: "Ольга". - О'кей, - улыбнулся Мышонок, - значит, ты - Ольга? Три огонька зеленых, четыре - красных. Мышонок начал скучную процедуру проверки величин напряжений и соответствия фаз. Чтобы заставить корабль двигаться быстрее света от звезды к звезде, вы должны использовать каждый изгиб пространства, каждое нужное вам искривление, создаваемое материей. Говорить о скорости света как о предельной скорости движения объекта равносильно заявлению, что двенадцать-тринадцать километров в час - предел скорости пловца в море. Ведь если пловец будет использовать морские течения и силу ветра, как это делает парусник, ограничение скорости снимается. Звездолет имеет семь регуляторов потоков энергии, аналогичных парусам. Шесть аналоговых преобразователей управляются компьютерами, каждый из которых контролируется киборгом, седьмой же - капитаном. Потоки энергии должны быть настроены соответственно рабочим частотам статических давлений, тогда энергия иллириона разгоняет корабль. Такова работа "Ольги" и ее родных сестер. Но управление формой и положением паруса лучше поручить мозгу человека. Это и есть работа Мышонка (под контролем капитана). Кроме этого, капитан осуществляет контроль над множеством дополнительных парусов. Стены каюты были покрыты рисунками, оставшимися от предыдущих экипажей. Была там и койка. Мышонок заменил неисправную катушку индуктивности в ряду импульс-конденсаторов на семьдесят микрофарад, задвинул плату в стену и сел. Он протянул руку к пояснице и нащупал разъем. Этот разъем подсоединили к его спинному мозгу у Купера. Он поднял экранированный кабель, петлей свернувшийся на полу и исчезавший в панели компьютера, и возился с ним до тех пор, пока все шестнадцать штекеров не вошли в гнездо на его пояснице. Он взял меньший, шестиштекерный кабель и вставил его в гнездо на внутренней стороне левого запястья, затем еще один - в гнездо на правом запястье. Теперь его периферическая нервная система была связана с Ольгой. На шее, под затылком, было еще одно гнездо, в которое он воткнул последний штекер - кабель был тяжелым и слегка оттягивал шею - и увидел ослепительные искры. Этот кабель посылал импульсы непосредственно в головной мозг, но мозг при этом сохранял способность к восприятию зрительных и слуховых ощущений. Послышалось слабое гудение. Мышонок дотронулся до верньера на панели Ольги и подкрутил его. Гудение смолкло. Потолок, стены, пол - все было покрыто приборами управления. Каюта была достаточно мала, чтобы киборг до большинства из них мог дотянуться с койки. Но когда корабль стартует, он не сможет даже дотронуться до них и будет управлять двигателями только посредством своих нервных импульсов. - Я всегда чувствую себя при этом, словно перед Большим Поворотом, прозвучал в его ушах голос Катина. Киборги, разбросанные по своим каютам, находились в контакте между собой, когда подключались к компьютерам. Поясница там, где входит кабель, словно омертвела. - Все это больно уж смахивает на театр марионеток. Ты знаешь, как все это работает? - Если ты до сих пор этого не знаешь, - сказал Мышонок, - то это плохо. Айдас: - Спектакль на тему об иллирионе... - ..иллирионе и Нове. - это Линчес. - Скажи-ка, что ты сделал со своими зверями, Себастьян? - Чашку молока они выпили. - С транквилизаторами, - донесся нежный голос Тай. - Спят они сейчас. Огни потускнели. Капитан подключился, к кораблю. Рисунки, царапины на стенах - все исчезло. Остались только красные огни потолка, вспыхивающие один за другим. - Приглашение поиграть со сверкающими камешками - сказал Катин. Мышонок пяткой задвинул под койку футляр с сиринксом и лег. Кабель он пристроил за спиной. - Все в порядке? - услышали все голос фон Рея. - Выдвинуть четыре паруса. Перед глазами Мышонка разлился мерцающий свет. Космопорт - огни по краям поля. Светящиеся разломы коры превратились в фиолетовое мерцание. - Боковой парус на семь делений. Мышонок согнул то, что прежде было его левой рукой. Боковой парус опустился, словно прозрачное крыло. - Эй, Катин, - прошептал Мышонок. - Это уже кое-что! Посмотри... - За иллирионом и за Принсом и Руби Ред, - сказал один из близнецов. - Смотри за парусом! - оборвал его капитан. - Катин, гляди... - Лежи и привыкай. Мышонок, - прошептал Катин. - Я как раз собираюсь этим заняться и подумать о прошлой жизни. Пустота взревела. - Чувствуешь, Катин? - Ты можешь справиться с чем угодно, если постараешься. - Вы двое, смотрите вперед! - сказал фон Рей. Они оборвали разговор. - Включить основные двигатели! На мгновение перед Мышонком вспыхнули огни "Ольги" и пропали. Крылья распростерлись за ним. И они рванулись прочь от Солнца. - До свиданья. Луна, - прошептал Катин. Вот уже и Тритон исчез на фойе Нептуна, а сам Нептун померк в сияния Солнца. И Солнце начало уменьшаться. Ночь обступила их. (Федерация Плеяд. Арк. Нью-Арк. 3153 год) Его звали Лох фон Рей, и он жил на Экстол Парк - 12, в большом доме на холме: Нью-Арк (Н. В. 73), Арк. Вот что надо говорить на улице, если потеряешься, и тебе помогут найти твой дом. Улицы Арка были закрыты прозрачными щитами от ветра, и вечерами, с апреля по юмбру, разноцветные клубы расходились в стороны, взмывали вверх и сплетались над городом. Его звали Лок фон Рей, и он жил... Это все детские воспоминания, наиболее прочные, наиболее запомнившиеся. Арк был крупнейшим городом Федерации Плеяд. Отец и мать были важными людьми и часто отсутствовали. А дома они говорили о созвездии Дракона и о его центральной планете - Земле. Они говорили о перестройке, о будущей независимости Окраинных Колоний. Их гостями были сенатор такой-то и представитель имярек. Когда Секретарь Морган женился на тете Циане, они пришли на обед, и Секретарь Морган подарил ему голографическую карту Плеяд, которая была совсем как обычный лист бумаги, но стоило осветить ее лазерным лучом, и начинало казаться, что смотришь ночью из окна на мерцающие звезды. - Ты живешь на Арке, второй планете этого солнца. Вот здесь, - сказал его отец, показывая место на карте, которую Лок расстелил на каменном столе у стеклянной стены, за которой под вечерним ветром корчились паукообразные деревья. - А где Земля? Отец рассмеялся. - Ты не увидишь ее на этой карте. Это ведь только Федерация Плеяд. Морган опустил руку на плечо мальчика. - В следующий раз я принесу тебе карту созвездия Дракона, - он улыбнулся. Лак повернулся к отцу. - Я хочу в созвездие Дракона! - затем снова к Секретарю Моргану. Мне хочется на несколько дней слетать в созвездие Дракона! Секретарь Морган разговаривал, как большинство учеников в школе Косби, где учился Лок, как люди на улицах, помогающие ему найти дорогу домой, но не как папа или тетя Циана. Отец хмыкнул: - Карта Дракона! Вот все, что ему нужно. Карта Дракона. Тетя Циана засмеялась. Мама и Секретарь Морган подхватили смех. Они жили на Арке, но часто отправлялись на другие планеты на больших кораблях. На них были каюты, где достаточно протянуть руку к цветным панелям, чтобы в любое время заказать себе еду. Или вы можете спуститься на обзорную палубу и любоваться пустотой пространства. Время от времени его родители летали в созвездие Дракона, на Землю, в города, называющиеся Нью-Йорк и Пекин. Он мечтал о том времени, когда они возьмут его с собой. Но каждый год, в последнюю неделю сэлюара, папа и мама на самом большом корабле отправлялись на планету, которой тоже не было на карте. Она называлась Новой Бразилией и находилась в Окраинных Колониях. Лок тоже бывал на Новой Бразилии, на острове Сяо Орини, так как у его родителей был дом неподалеку от разработок. (Окраинные Колонии. Новая Бразилия. Сяо Орини. 3154 год) Первый раз он услыхал имена Принса и Руби Ред именно в доме на Сяо Орини. Он лежал в постели и кричал, чтобы закрыли свет. Его мать, наконец, пришла, опустила сетку от комаров (в ней не было нужды, поскольку дом был оснащен аппаратурой для отпугивания крохотных красных жучков, после укуса которых несколько часов чувствуешь себя веселым, но мать предпочла застраховаться). Она взяла его на руки. - Ш-ш-ш! Ш-ш-ш! Все хорошо. Тебе не хочется спать? Завтра будут гости. Не хочешь поиграть с Руби и Принсом? Она походила с ним на руках по детской, остановившись на секунду, чтобы повернуть стенной выключатель. Потолок начал поворачиваться, поляризованное стекло стало прозрачным. Сквозь пальмовые кроны, смыкающиеся над крышей, струили свой оранжевый свет две луны. Мать уложила его, погладила жесткие рыжие волосы и собралось уходить - Не выключай, мамочка! Она убрала руку с выключателя, улыбнулась и покачала головок. Ему стало тепло, он повернулся в постели и стал смотреть сквозь пальмовые листья на луны. Принс и Рубя Ред прибыли с Земли. Он знал, что родители его матери тоже были с Земля, из страны, называемой Сенегал. Предки его отца тоже были с Земли, из Норвегии. Фон Реи, светловолосые и буйные, спекулировали в Плеядах из поколения в поколение. Он не имел понятия, чем, но очень успешно. Его семья владела месторождением иллириона, разработки которого начинались сразу же за северной оконечностью Сяо Орини. Отец как-то пошутил, что сделает его маленьким десятником на руднике. Видимо, иллирион и означал "спекуляцию". Он не помнил, чтобы его знакомили с голубоглазым, черноволосым мальчишкой и его подвижной сестрой, но помнил, как они трое - он, Принс н Руби - играли на следующий день в саду. Он показал им то место за бамбуковой рощей, где можно было забраться в высеченные из камня пасти огромных чудовищ. - Что это? - спросил Принс. - Драконы, - объяснил Лок. - Драконов нет, - сказала Руби. - Это драконы. Так сказал папа. - О! - Принс ухватился за нижнюю губу чудовища правой - искусственной - рукой и, подтянувшись, уселся на камне. - Зачем они? - Чтобы забираться туда, а потом спускаться вниз. Папа говорил, что их высекли люди, которые жили здесь раньше. - Кто жил здесь раньше? - спросила Руби. - И для чего им нужны были драконы? Помоги мне забраться, Принс. - Я думаю, они глупцы, - сказал Принс. Теперь они оба стояли над ним меж каменных клыков. (Позднее он узнал, что "люди, которые жили здесь раньше" - это раса, вымершая двести тысяч лет назад, их статуи пережили создателей, и на этих обломках фон Реи воздвигли свой особняк.) Лок вскочил на камни под челюстью, уцепился за нижнюю губу и стал карабкаться вверх. - Дай мне руку. - Сейчас, - ответил Принс, затем, не торопясь, поставил ногу на пальцы Лока и нажал всем телом. Лок задохнулся от боли и повалился на траву, зажимая пальцы другой рукой. Руби хихикнула. - Эй, ты! - гнев пульсировал в нем, гнев и недоумение. В пальцах билась боль. - Нечего было издеваться над его рукой, - сказала Руби. - Он этого не любит. - А! - Лок в первый раз за все время в упор поглядел на клешню из металла и пластика. - Я не издевался! - Издевался, - враждебно сказал Принс. - Я не люблю людей, которые издеваются надо мной! - Но я... - семилетний разум Лока пытался как-то увязать эту бессмыслицу. Он поднялся. - А что у тебя с рукой? Принс опустился на колени, потом ухватился за край камня и повис, качаясь на уровне головы Лока. - Смотри! - он взлетел обратно. Механическая рука согнулась так быстро, что воздух засвистел. - Не говори больше о моей руке! С ней ничего особенного! Совсем ничего! - Если ты не будешь дразнить его, - - добавила Руби, глядя на мальчика из каменной пасти, - то он подружится с тобой. - Ну, тогда все в порядке, - осторожно сказал Лок. Принс улыбнулся. - Тогда мы подружимся, - у него был слабый подбородок и мелкие зубы. - Все в порядке, - сказал Лок, сразу поняв, что Принс не нравится ему. - Если ты скажешь что-нибудь вроде "дай руку", он побьет тебя. Он сделает это, хотя ты и старше его. И старше Руби. - Иди сюда, - пригласил его Принс. Лок забрался в пасть и встал рядом с ними. - Что мы будем делать теперь? - спросила Руби. - Спускаться? - Отсюда можно смотреть на сад, - сказал Лок, - и на гостей. - Кому интересно смотреть на этих стариков? - протянула Руби. - Мне, - сказал Принс. - О, - сказала Руби, - тебе? Ну, тогда ладно. Там, за бамбуковой рощей, по саду прогуливались гости. Они вежливо кланялись, говорили о последней психораме, о политике, потягивали вино из высоких стаканов. Его отец стоял у фонтана, выясняя у своих спутников их отношение к предполагаемой независимости Окраинных Колоний - в конце концов, у него здесь был дом, и он должен был держать палец на пульсе общественной жизни. Это был год, когда убили Секретаря Моргана. Хотя Андервуд и был схвачен, существовали разные мнения о том, какая партия сильнее и влиятельнее. Женщина с серебряными волосами кокетничала с молодой парой, пришедшей с Послом Сельвином, который был двоюродным братом Лока. Аарон Ред, мужчина осанистый, настоящий джентльмен, загнал в угол трех молодых леди и разглагольствовал о моральном вырождении молодежи. Мама ходила среди гостей, касаясь травы подолом красивого платья, а за ней, тихо жужжа, двигался буфет. Она останавливалась то тут, то там, чтобы предложить камаче, бокал вина или свое мнение о предполагаемой перестройке. После года феноменального успеха тоху-боху, интеллигенция, наконец, приняла эту музыку, и теперь скрежещущие звуки метались по поляне. Световая фигура в углу металась и мерцала в такт музыке. Его отец громогласно засмеялся, привлекая общее внимание. - Послушайте! Послушайте, что сказал мне Лузуна! - он держал руку на плече студента, пришедшего с молодой парой. Несдержанность фон Рея, очевидно, подсказала молодому человеку аргументы. Отец жестом велел ему говорить. - Я только сказал, что мы живем в такое время, когда экономические, политические и технологические перемены ведут к развалу культурных традиций. - Господи! - засмеялась женщина с серебряными волосами. - - И всего-то? - Нет, нет, - отец сделал отрицательный жест. - Мы должны послушать, что думает младшее поколение. Продолжайте, сэр! - Иссякла мировая и национальная солидарность. Даже на Земле, в центре созвездия Дракона! Последние шесть поколений стали очевидцами такого переселения народов в другие миры, какого еще не бывало. Это псевдоинтерпланетарное общество. Оно несет новые традиции, пока еще очень влекущие. Но на самом деле оно является абсолютно пустым и прикрывает собой невероятный упадок, интриги, коррупцию... - Ну право, Лузуна, - перебила его молодая женщина. - Не надо демонстрировать нам свою образованность, - она взяла бокал, переданный ей женщиной с серебряными волосами. - ..и пиратства! С последним словом даже трое детей, скорчившихся в пасти каменной ящерицы, поняли, глядя да выражение лиц гостей, что Лузуна зашел слишком далеко. Мама пересекла поляну, поддерживая платье кончиками пальцев с золочеными ногтями. Она засмеялась и взяла Лузуну под руку. - Идемте. Продолжим эти социальные разоблачения после обеда. Нас ожидает полностью продавшийся манао-бонгуу с лозо йе мойджи и не имеющий никаких традиций упадочный мнати а нсенчо, - мама всегда готовила для гостей старинные сенегальские блюда. - И если печь согласится с нами сотрудничать, под конец будет подана ужасная псевдоинтерпланетная тиба йока фламбе. Студент огляделся и улыбнулся, поняв, что лучше все обратить в шутку. Держа студента под руку, мама пригласила гостей к обеду. - Кажется, кто-то говорил мне, что вы закончили обучение в Институте Дракона на Центавре? Значит, вы человек образованный. Судя по вашему произношению, вы с Земли. Сенегал? О, я тоже оттуда. А из какого города?.. Папа с большим облегчением правел рукой по своим волосам и повел гостей в обеденный павильон, окна которого были закрыты жалюзи. Стоя на каменном языке. Руби говорила брату: - Не думаю, чтобы ты это сделал. - Почему же нет? - спросил Принс. Лак оглянулся на брата с сестрой. Принс поднял камень с пола пещеры и зажал его в механической руке. На той стороне были расположены вольеры с белыми какаду, которых мама привезла из своего последнего путешествия на Землю. Принс прицелился. Пластик и металл блеснули в воздухе. В сорока футах от них птицы с криками бросились в стороны. Одна из них упала, и даже с такого расстояния Лок увидел кровь на ее перьях. - Это та, в которую я метил, - Принс улыбался. - Эй - сказал Лок. - Мама не... - он взглянул на металлический придаток, прикрепленный через плечо к обрубку руки. - Принс, скажи, а другой... - Будь осторожен, - черные брови Принса надвинулись на осколки голубоватого стекла. - Я просил тебя оставить мою руку в покое, - рука согнулась, и Лок услышал рокот моторчиков - упрр, клик, упрр - в запястье и локте. - Он не виноват, что таким родился, - сказала Руби, - а обсуждать гостей - невежливо. Аарон говорит, что все вы здесь варвары. Правда, Приис? - Правда, - Принс опустил руку. Из динамиков донесся голос: - Дети, где вы? Идите ужинать. И поскорее! Они спустились и направились к дому через бамбуковую рощу. Лок лег в постель, возбужденный вечеринкой. Он лежал под двойными тенями пальм на потолке детской, прозрачном еще с прошлой ночи. Шепот: - Лок! И еще: - Ш-ш-ш! Не так громко, Принс! Чуть тише: - Лок? Он отодвинул противомоскитную сетку и сел в постели. На полу светились фигуры тигров, слонов, обезьян. - Что вам? - Мы слышали, как они выехали из ворот, - Принс стоял в дверях детской, на нем были шорты. - Куда они поехали? - Мы тоже хотим туда, - сказала Руби из-под локтя брата. - Куда они поехали? - повторил Принс. - В город, - Лок встал и тихо прошел по сверкающему зверинцу. - Мама и папа всегда берут своих друзей в поселок, когда те приезжают в гости. - Что они там делают? - Принс прислонился к косяку. - Они... Ну, они просто едут в город... - Мы расковыряли электронного сторожа, - сказала Руби. - Он не очень надежный и слишком уж прост. Здесь все такое старомодное! Аарон говорит, что только варварам из Плеяд доставляет удовольствие жить здесь... Ты покажешь нам, куда они пошли? - Ну, я... - Нам хочется пойти туда, - сказала Руби. - А разве ты сам не хочешь? - Ладно, - согласился Лок, хотя хотел отказаться. - Я только обуюсь, - но детское любопытство знать, чем занимаются взрослые, когда рядом нет детей, уже наложило на него свой отпечаток, и впоследствии это чувствовалось в его поступках, даже когда он повзрослел. Деревья тихо шелестели около ворот. Лок знал, что днем замок открывается от прикосновения руки, поэтому его слегка удивило то, что ворота открылись сейчас. Дорога уходила во влажную ночь. Луна висела над скалами, и от нее по морю тянулась узкая золотистая дорожка. Огни поселка, мигали сквозь листву, словно сквозь огромную перфокарту. Горы, выбеленные светом луны, окаймляли дорогу. Кактусы вздымали к небу свои шипастые листья. Около первого же встретившегося им придорожного кафе Лок поздоровался с горняком, сидящим за столиком возле дверей. - Маленький сеньор, - кивнул тот в ответ. - Вы не знаете, где мои родители? - спросил Лок. - Они прошли мимо, - пожал плечами тот. - Леди в красивых платьях и мужчины в жилетах. Около получаса тому назад. - На каком это языке он говорит? - перебил Принс. Руби хихикнула. - Тебе это понятно? Это было открытием для Лока. И он, и его родители, разговаривая с жителями Сяо Орини, использовали слова, отличающиеся от тех, которые они употребляли в разговорах между собой или с гостями. Он научился местному португальскому языку, в котором начисто отсутствовали промежутки между словами, под мигающими огнями гипноучителя в раннем детстве, и сам не помнил, когда. - Куда они пошли? - повторил он вопрос. Горняка, звали Таво. В прошлом году, когда рудник закрывали, он целый месяц работал на лязгающем садовом агрегате, разбивая за домом парк. Между туповатым работником и опрятным мальчиком завязалось нечто вроде дружбы. Лок признавал это, но его мама положила конец этим отношениям, когда в прошлом году он пришел из поселка и рассказал, как на его фазах Таво убил человека, потому что тот дразнил его, называя алкоголиком. - Пойдем, Таво. Расскажешь, куда они пошли. Таво пожал плечами. Мошки вились вокруг светящейся надписи над входом в кафе. Креповые ленты и папиросная бумага, оставшиеся на столбах, подпиравших навес, бились на ветру, как напоминание о фестивале в честь Дня Независимости. Как раз была годовщина Дня Независимости Плеяд, и горняки праздновали ее здесь, поднимая стаканы за себя и за его мать и отца. - А он знает, где они? - спросил Принс. Таво пил соевое молоко из треснутой чашки, чередуя каждый глоток с глотком рома. Он похлопал по своему колену, и Лок, взглянув на Принса и Руби, сел. Брат и сестра неуверенно посмотрели друг на друга. - Вы тоже садитесь, - сказал Лок. - На эти стулья. Они сели. Таво пододвинул Локу свою чашку с молоком. Лок отпил половину и протянул ее Принсу: - Хочешь? Принс поднес чашку ко рту, понюхал. - И ты это пьешь? - сморщившись, он резко поставил чашку на стол. Лок взял стакан рома. - Предпочитаешь?.. Таво отобрал у него стакан. - Это не для тебя, маленький сеньор. - Таво, где мои родители? - В лесу, у Алонцы. - Проводишь нас, Таво? - Кого? - Мы хотим найти их. Таво задумался. - Без денег туда не доберешься, - он взъерошил волосы Лока. - Эй, маленький сеньор, есть у тебя деньги? Лок вытащил из кармана несколько монет. - Этого мало. - Принс, у тебя или у Руби есть деньги? Принс вынул два фута местных денег из кармана шортов. - Дай их Таво. - Зачем? - Он отведет нас к моим родителям. Таво перегнулся через стол и взял у Принса деньги. Его брови поднялись, когда он увидел сумму. - Это все мне? - Если отведешь вас, - ответил Лок. Тава ткнул Лока пальцем в живот. Все засмеялись. Таво взял одну бумажку и сунул ее в карман. Потом он потребовал еще молока и рома. - Молоко - тебе. А для твоих друзей? - - Идем, Таво. Ты обещал отвести нас! - Не беспокойся, - сказал горняк. - Я думаю, сможем ли мы туда попасть? Ты знаешь, что мне завтра утром на работу? - он дотронулся до разъема на запястье. Лок положил в молоко соль и перец и отпил маленький глоточек. - Я хочу попробовать, - попросила Руби. - Оно отвратительно пахнет, - сказал Принс. - Ты бы не смогла его пить. Так он собирается вести нас или нет? Таво жестом подозвал владельца кафе. - У Алонцы сегодня много народу? - Сегодня пятница, сам знаешь, - ответил тот. - Мальчик просит меня отвести его туда, - сказал Таво, - на вечер. - Ты собираешься взять сына фон Реев к Алонце? - багровое родимое пятно на щеке владельца кафе дернулось. - Там его родители, - пожал плечами Таво. - Мальчик просит отвести его к ним. Он сказал, чтобы я отвел их, ты понял? Это интереснее, чем сидеть здесь и давить этих красных жуков, - он нагнулся, сцепил ремешки валявшихся рядом сандалий и перевесил их через плечо. - Идем, маленький сеньор. Зови однорукого и девчонку. При упоминании о руке Принса Лок вздрогнул. - Идем. Принсу и Руби пришлось перевести. - Мы идем, - пояснил Лок, - наверх, к Алонце. - Что за Алонца? - Это, что-нибудь вроде тех пекинских заведений с нехорошими женщинами, о которых говорил Аарон? - У них здесь нет ничего похожего на Пекин, - сказал Принс. - Глупая, у них нет ничего похожего даже на Париж. Таво взял Лока за руку. - Будь рядом. Скажи своим друзьям, чтобы не отходили далеко, - рука Таво была потной и мозолистой. Джунгли впереди были наполнены птичьими криками и шелестом деревьев. - Куда мы пойдем? - спросил Принс. - К маме и папе, - голос Лока прозвучал неуверенно. - К Алонце. Таво обернулся при последнем слове и кивнул. Он показал на деревья, запятнанные светом двух лун. - Это далеко, Таво? Таво только похлопал его по шее, взял за руку и пошел дальше. На вершине холма было светло: свет пробивался из-под брезентового навеса. Несколько мужчин, смеясь, пили с толстой женщиной, вышедшей на свежий воздух. Плечи и лицо ее были влажными, груди при каждом вздохе просвечивали сквозь оранжевый ситец, коса была растрепана. - Стой, - шепнул Таво и отодвинул ребят назад. - Эй, почему?.. - Мы должны стоять тут, - перевел Лок Принсу, шедшему за горняком. Принс огляделся, повернулся и подошел к Локу и Руби. Присоединившись к мужчинам, Таво первым делом перехватил пущенную по кругу бутылку с ромом. - Эй, Алонца, сеньоры фон Рей?.. - он ткнул большим пальцем в сторону навеса. - Иногда они заходят, иногда с ними бывают их гости, - ответила Алонца. - Иногда им нравится смотреть... - А сейчас? - перебил Таво. - Сейчас они здесь? Она взяла бутылку и кивнула. Таво обернулся и жестом подозвал ребят. Лок, сопровождаемый удивленными взглядами и приглушенным свистом, подошел к нему. Мужчины вернулись к прерванному разговору, заглушаемому криками и смехом, доносившимися из-под брезента. Ночь была жаркой. Бутылка прошла по кругу еще трижды. Лок и Руби тоже немного отхлебнули. На третий раз Принс скорчил гримасу, но все же отхлебнул. Наконец Таво подтолкнул Лока. - Там. Таво пришлось пригнуться в дверях. Лок, самый высокий из ребят, задел макушкой брезент. На центральной балке раскачивался фонарь. Слепящий свет на крыше, слепящий свет на ушных раковинах людей, на кончиках их носов, на лицах. Чья-то голова провалилась в толпу, вызвав смех и проклятья. Влажный рот блеснул, словно горлышко бутылки. Волосы были растрепаны и мокры от пота. Кто-то трезвонил в колокольчик, перекрывая шум. Лок почувствовал, что его пальцы возбужденно подрагивают. Люди начади садиться. Таво опустился на корточки, за ним Принс и Руби. Лок, вцепившийся во влажный воротник Таво, последовая их примеру. В яме, тяжело ступая, ходил взад