— Мне кажется, что развитие технологий в мире идёт по неправильному пути, — пояснил он.
Я прислушался — нечасто Жора обсуждал со мной такие вещи, да и что там кривить душой, он вообще был не сильно разговорчив.
— Все технологии многие годы только усложняются, а так быть не должно, развитие всего должно чередоваться качественными скачками. Мы миллионы лет выращиваем пищу из земли, тысячи лет строим дома из кирпича, больше 100 лет пытаемся довести до совершенства всё тот же двигатель внутреннего сгорания, 50 лет разгоняем и усложняем всё тот же процессор. Нет, я не спорю, что это не очень большой срок в масштабах развития человеческой цивилизации. Можно даже сказать, что сейчас развитие технологий идёт гораздо быстрее, чем когда бы то ни было. Но в масштабах человеческой жизни даже 50 лет это очень большой срок, слишком большой.
— А ведь мне очень хотелось бы увидеть, как технологии перейдут на новый, упрощённый уровень. Чтобы то, что нам требуется для жизни генерировалось прямо из молекул и атомов, без всяких этих переходных состояний типа вырасти дерево, сруби его, напили доски, сбей стол. Нет, чтобы процесс был элементарен: молекулы — стол. Чтобы не нужно было перегораживать реки для получения энергии. Энергия она есть в каждой частичке и если она нужна, то нужно её прямо из вещества и добывать, все эти дебильные приспособления по превращению угля в дым, кипячению воды и добыванию из всего этого электричества — лишь времянка, но сильно затянувшаяся времянка, с каждым годом всё больше и больше угрожающая выживанию самого человечества.
— Если ты так хочешь посмотреть, чем кончится дело, почему бы тебе не изобрести способ, чтобы человек жил вечно? — предложил я, — правда сразу возникнет куча проблем с перенаселением.
— Перенаселение легко решается с помощью аппарата, на котором мы летаем, — отмахнулся Жора, — переделать его в межпланетный крейсер при желании пара пустяков, а будут недорогие межпланетные полёты, можно будет и людей расселить. Я просто ничего не смыслю в биотехнологиях, не мой это конь. Вот Женя — другое дело, ей нравится возиться с живой плотью, и я не удивлюсь, если она уже подумывала на тему продления жизни.
— Ну у тебя же в голове гораздо больше мозгов, чем у простого обывателя, — припомнил я Женину лекцию, — наверное тебе было бы несложно и биотехнологии выучить.
— Зазубрить основы наверное несложно, — усмехнулся Жора, — но вряд ли я смог бы в этой науке придумать что-то новое. Не цепляет меня она. А для того, чтобы хоть что-то придумать надо этим жить — и днём и ночью, лишь тогда начнёт что-то получаться.
— Ладно, давай уже позвоним коммандеру, похоже достаточно рассвело, — с этими словами Жора достал из кармана свой сотовый и стодолларовую бумажку с записанным телефоном.
— Ты что? — выпучил я глаза, — если ты по сотовому позвонишь, тебя уже к вечеру вычислят.
— Да, действительно, — сник он, — что же будем делать?
— Нужно найти обычный телефон, — пожал я плечами, не понимая какие тут ещё могут быть варианты.
Через час я набирал номер коммандера из придорожного кафе в окрестностях Мешхеда.
НЛО нам удалось незаметно посадить за сопкой буквально в километре от кафе, но это расстояние пришлось идти пешком по выжженной солнцем земле.
В ранний час в кафе мы были единственными посетителями. На месте бармена я бы здорово удивился и тому, что мы пришли пешком и тому, что заказали лишь пару бутылок воды и звонок по телефону.
— Алло, шеф, привет, мы товар привезли, — сразу перешел я к делу услышав знакомый голос в трубке.
— О, хорошо, — обрадовался голос в трубке, — я вас только прошу не называть названия и имена при общении по телефону.
— Чо ж мы идиоты, — деланно обиделся я, — в общем у нас есть большой кусок материала, про который мы говорили в прошлый раз, где будем его перерабатывать? Куда нам его закинуть?
— Ви очень вовремя, — отозвался коммандер, — я как раз нахожусь недалеко от того места, где мы планируем выполнить ваш заказ. Пишите координаты, об остальном поговорим на месте, поэтому не улетайте сразу.
Генерал продиктовал координаты, которые я записал на клочке салфетки и мы покинули кафе. За всё время пока мы там были, бармен не проронил ни слова, лишь кивнул, когда я оставил ему на стойке двадцатку со словами «keep change».
Нет, — подумалось мне перед выходом, — наверное его и не так просто удивить и за свою жизнь в этом одиноком придорожном кафе он видел сценки и покруче, чем непонятно откуда взявшиеся два русских пацана покупающие воду.
— Это в районе Аббаса на берегу Персидского залива, — сказал Жора, сверив координаты с валяющимся в НЛО атласом, — видимо какой-нибудь судостроительный завод.
Тут кроме атласа, впрочем валялось уже довольно много всего. Деньги, одежду, пустые бутылки и обёртки от сникерсов — всё это, за неимением лучшего решения мы запихивали прямо под свои сидения. Там уже скопилась куча мусора — в тех местах, куда мы прилетали Жора не давал выкидывать мусор, заботясь о природе, а когда возвращались домой мы почему-то всегда забывали забрать его с собой. Я дал себе зарок, что сегодня уж точно не забуду вытряхнуть в печку всё барахло.
Зависнув в 30 километрах над указанной коммандером точкой, я разглядел, что под нами действительно завод.
— Я не буду туда спускаться, — сказал я, внимательно рассмотрев приготовленную площадку.
— Чего так, — удивился Жора.
— То место словно создано для ловушки, со всех четырёх сторон портовые сооружения, если мы опустимся, то они могут просто сетку сверху натянуть и мы уже никуда оттуда не денемся.
— Чтобы натянуть над нами сетку нужно как минимум знать принцип на котором работает наш аппарат, — возразил Жора, но всё-таки призадумался.
Я ещё с минуту молча поразглядывал окрестности, а потом спросил:
— Ты можешь прямо сейчас увеличить внешнее блокирующее поле до 20 метров?
— Конечно, довольно легко, но зачем? — удивился он.
— Тогда мы зависнем примерно на уровне верхних этажей окружающих площадку зданий, соответственно никакую сеть поверх нас накинуть не смогут, простреливать по верху, чтобы мы не улетели тоже. Есть конечно вариант, что нас собьют тем же лазером, но во-первых у Ирана они вряд ли имеются, а во-вторых мы ведь всё таки им союзники, поймать нас это одно, а уничтожить — совсем другое, зачем оно им…
Я поймал себя на том, что уже начинаю даже говорить как Георгий, перечислениями: во-первых, во-вторых, в третьих… наверное надо хоть иногда общаться и с другими людьми для разнообразия.
— Ну хорошо, и что толку с того, что мы повисим там на высоте пятиэтажного дома? — спросил он.
— А толк такой, что мы отцепим платформу с ракетой и она шлёпнется вниз, даже если и погнётся чуток, нам это без разницы — всё равно на переплавку пойдёт.
— Мне ещё нужно отдать чертежи, по которым они будет строить аппарат, — сказал Жора.
— Чертежи потом отдадим… постой, какие чертежи? почему я в первый раз слышу о том, что ты какие-то чертежи сделал? — возмутился я.
— Да там даже и не чертежи толком, — смутился Жора, — а так, наброски с некоторыми техническими характеристиками, хочешь сейчас посмотри, поправь что считаешь нужным.
Жора достал из своего пакета, который он тащил утром пластмассовую папку с резинкой и дешевой наклейкой, на которой было написано синими буквами «Урало-Сибирская научно-практическая конференция, Екатеринбург 2003».
— Господи, — только и смог вымолвить я, — ты бы лучше сразу прямо свой адрес написал, чтобы спецслужбы не мучились.
Справедливости ради, нужно заметить, что в чертеже я всё равно нифига не понял, несмотря на его кажущуюся простоту. Множество указанных коэффициентов мне ровно ничего не говорило, единственное, что я смог понять из картинки, так это то, что новый аппарат будет в несколько раз побольше старого, с рубкой, коридором и двумя отсеками. Еще я сообразил, что корпус планируется двойной, с небольшим полостным зазором и кучей небольших дыр во внутреннем корпусе. Никакого оборудования, кроме нарисованных в рубке экранов я не заметил. Похоже мы получим действительно только корпус, а остальное придётся устанавливать самим.