Особенно тесная и крепкая дружба завязалась у Быкова с трудящимися Германской Демократической Республики, где движение скоростников получило наибольшее развитие.
Началась она в декабре 1950 года, когда Павел Борисович в составе советской делегации приехал в ГДР для участия в месячнике германо-советской дружбы.
— Мы побывали во многих немецких городах, встречались с рабочими, инженерами, студентами, — рассказывает мой собеседник. — И везде я чувствовал огромное уважение немецкого народа к посланцам Советской державы, стремление быстрее овладеть передовым советским опытом.
На приеме, устроенном для делегации представителями правительства республики, министр машиностроения рассказал о движении скоростников, которое началось в ГДР, как он выразился, «по почину Быкова». В 1950 году массовое движение скоростников помогло повысить производительность труда в среднем на 34 процента.
До сих пор крепка связь Быкова с трудящимися ГДР. С 1950 года он бессменный вице-президент Общества советско-германской дружбы. Правительство ГДР наградило его в 1965 году орденом «За заслуги перед Отечеством» за большой вклад в развитие социалистического производства в Германии, за укрепление дружбы между нашими народами.
Во время зарубежных поездок Быков не только демонстрировал свои приемы работы, но и разрешал снимать копии с изобретенных им приспособлений. Этому правилу он следовал и в ГДР, считая его в порядке вещей. Для немецких же рабочих это было в то время чем-то необычным. Когда Быков подарил рабочим одного завода державку резца собственной конструкции, группа учеников школы заводского ученичества выразила в письме свое удивление. «Мы были поражены, — писали они, — что советские друзья передали нам столь ценное изобретение. Это было еще одним примером дружественного отношения советских трудящихся к немецким рабочим».
А Быкова немного смешило их удивление. Даже он не помнил тех времен, когда рабочие в нашей стране скрывали друг от друга секреты своей работы.
Слава, слава… Скольким людям она вскружила голову и стала причиной скатывания вниз с высоких вершин!
Для Быкова же слава ощутилась повышением ответственности за свое место в жизни, еще более обостренным восприятием всего нового на производстве. Вершины, которые уже достиг Павел Борисович, он рассматривал как трамплин для следующего прыжка. И этот прыжок новатор совершает в последующие годы.
Исходным рубежом для нового рывка вперед, как бы техническим его обеспечением, послужили резцы с керамическими пластинками.
— О керамических пластинках, заменяющих победит, я часто слышал еще в начале 1951 года, — вспоминает Павел Борисович. — Наши инженеры рассказывали, что новый инструментальный материал был предложен в 1932 году ленинградским заводом имени Ломоносова для обточки изделий из фарфоровых полуфабрикатов, пластмассы и цветных металлов. А в 1939 году в Томском политехническом институте производилась обработка металлов в подогретом состоянии керамическим резцом. Многочисленные исследования показали, что при высоких скоростях резания, сопровождающихся повышением температуры поверхностного слоя обрабатываемого металла, резцы с керамическими пластинками оказываются более жаростойкими, чем твердосплавный инструмент. Если огнеупорность твердого сплава составляет 1300–1400 градусов, то огнеупорность керамических пластинок — 1900–1950 градусов. Именно в этом и заключаются их большие потенциальные возможности.
Все чаще я задумывался над теми перспективами, которые открываются в связи с внедрением керамических пластинок, разговаривал со станочниками, инженерами, посещал лекции и ожидал того дня, когда мне скажут: «Испытай, Павел Борисович, новый заменитель твердого сплава».
Наконец долгожданный день наступил. Министерство станкостроения прислало на испытание первые керамические пластинки, внешне напоминающие кусочки рафинада.
И вновь начались полные волнения, радостных и тревожных минут вперемежку испытания новых резцов, «сахарных», как их окрестили на заводе, поиски наиболее подходящих режимов работы, новой геометрии заточки, определение оптимальных режимов резания металла.
Испытывая резцы керамическими пластинками, Быков находил в них все новые и новые резервы. Наконец была достигнута скорость 3200 метров в минуту, причем попутно достигалась чистовая обработка деталей.
Так Быков вышел на рубежи сверхскоростного резания. Но и здесь далеко еще было до предела. Зато Быков почувствовал, что он достиг предела своих технических знаний. Дальнейшие эксперименты требовали уже инженерных расчетов.
В 1951 году Быков поступает в станко-инструментальный техникум. А ведь ему уже исполнилось тридцать семь лет.
Работа и учеба. Такое трудно даже молодому.
Короче стал вечерний отдых. Больше стало бессонных ночей. Но иначе было нельзя. Боялся отстать от бурного развития техники, от своих учеников, которые быстро шли вперед.
Окончание учебы совпадает со знаменательными для всей страны событиями середины 50-х годов. В это время партия решением июльского (1955 г.) Пленума ЦК КПСС и XX съезда КПСС поставила в качестве главной задачи перед советскими производственниками борьбу за технический прогресс.
Вот когда особенно пригодилась технология Быкова.
В эти годы, вторая половина и конец 50-х годов, когда вопросы технического прогресса стали решаться на общегосударственном уровне, стали первоочередной задачей в политике партии и правительства, Быков почти все время проводит в поездках по стране. Сегодня просто невозможно даже перечислить те предприятия, работники которых непосредственно знакомились с методами его работы, со все новыми и новыми прогрессивными приемами обработки металла.
В 1960 году Павел Борисович переходит на работу в отдел главного технолога завода шлифовальных станков на должность старшего инженера-технолога. Приходит технологом, мыслящим уже масштабами не только цеха, а целого завода.
Значительная доля работы отдела приходится на группу, которую возглавляет Быков. Под его технологическим контролем участок шестерен 2-го механического цеха, того самого, где фактически прошла вся его рабочая жизнь. Главное место его работы — не стол в отделе, а рабочие места в цехе. Он почти всегда на людях. Что-то показывает, что-то объясняет, помогает разобраться с новым технологическим процессом, подсказывает оптимальное решение того или иного производственного процесса. Только к концу работы он садится за свой стол в отделе, чтобы подвести итог проделанному за день, продумать новые технологические схемы и приспособления — ведь завтра снова надо идти в цех, снова работать с людьми. Специфика труда помножена на его характер. Характер общественника.
Быстротечны годы. Вот уже и Павел Борисович приближается к своему шестидесятилетию. Выросли дети. Дочь — инженер, сын — инженер, машинист электровоза. Написана книга. Скоро наступит пора заслуженного отдыха.
Вот только Быков об этой поре не думает. Какой там отдых! Повсюду ширится движение за коммунистический труд. До отдыха ли сейчас! Теперь-то и наступает пора поиска нового, коммунистического. А там, где поиск, там и Быков, там поэзия труда. И художник земного дела остается верным ей до конца.
ЯЗЕП ЛУРИНЬ
И. Татарская
В одной из кривых и узеньких уличек старой Риги стоит приземистое серое здание. Дорогу к нему хорошо знают рижане. Обязательно побывают здесь и гости. Это Музей истории города Риги и мореходства. Каждый зал музея — славная страница истории древнего города-порта. И, рассказывая ее, экскурсовод обязательно задержит внимание слушателей у небольшою стенда, где с портрета смотрит молодой кудрявый человек. А рядом с фотографией — лист бумаги, на котором от руки написано: «Обязательство бригады коммунистического труда». И подпись: «Бригадир Я. Луринь».