Когда говорил о своей тревоге за план с секретарем партбюро и председателем завкома, те успокаивали:
— Обстоятельства непредвиденные. Мы, конечно, учтем твое отсутствие. А в плановый срок бригада и без тебя уложится.
У Василия Иванова было на этот счет свое мнение. И Эглитис Индулис, и Владимир Зайцев его целиком поддерживали. А решили они так: тот час, который бригада посвящает подготовке рабочих мест к следующему дню, они будут работать, а чтобы подготовить фронт работ, придется им приходить на полчаса пораньше.
Еще раз все вместе осмотрели траулер. Луринь предупредил:
— Только не за счет качества. Задержку ремонта администрация нам простит, а рыбакам наш брак может стоить жизни.
В Москву вместе с Язепом Луринем ехали еще несколько посланцев Латвии. Среди них слесарь инструментального цеха завода ВЭФ Вольдемар Петрович Буш — талантливый рационализатор, инициатор движения «Семилетку — за пять лет» Альфред Клява.
Язеп немного робел: почему все-таки выбор пал на него? Буш и Клява — другое дело, каждый из них, по сути дела, внес серьезный вклад в общенародное дело. Первый усовершенствовал оборудование и помог тысячам рабочих повысить производительность труда. Второй своим призывом «Семилетку — в пять лет» сделал настоящую революцию в планировании. А мы…
Наконец Москва. В дневнике Луринь записал:
«25 мая прибыл в Москву. Наша делегация была потрясена: мы не ожидали, что нас так встретит столица. Играл оркестр, каждому вручили цветы. Автобус уже ждал, и нас повезли в гостиницу. После обеда на специальном автобусе поехали на сельскохозяйственную выставку. Вот это выставка! Впечатлений столько, что слова найти трудно. Допоздна гуляли по ночному городу».
Через день состоялось первое заседание слета. Язепу казалось, что со многими собравшимися здесь он уже давно знаком. Сразу узнал Валентину Гаганову, шахтеров Николая Мамая и Александра Кольчика.
Уже два года он внимательно следил за каждым их выступлением в печати. И вот они встретились. Он познакомился с зачинателями движения Кузьмой Севериновым, Олегом Топчием, Петром Лыгуном…
…На трибуну один за другим поднимались Владимир Станилевич, Михаил Ромашов, Акиф Джафаров. Чувство, будто все они давным-давно знакомы, крепло. Как же это здорово, что сегодня собрались они вместе здесь, в Кремле!
Язеп старался ничего не упустить: во-первых, надо как можно подробнее обо всем рассказать дома, в Риге, а главное — слет, даже такой торжественный, — это тоже школа.
В блокноте одна за другой появляются записи: «В движении участвуют более 5 миллионов (эта цифра называлась впервые), 40 тысяч коллективов уже завоевали право звания коммунистических».
И дальше самые интересные мысли и предложения из выступлений: «Не только самим быть впереди, но и другим коллективам помочь выйти в передовые», — это сказал Кузьма Северинов. А это Владимир Станилевич: «Надо воспитывать человека будущего из тех, кто работает в бригаде». Из выступления Валентины Гагановой записал: «Когда знаешь дело в совершенстве — и работа идет лучше».
Впечатления накапливались. Побывал на заводе имени Лихачева, на фабрике имени Свердлова. После этого появилась запись: «Всюду, где бы мы ни были, видели, какую заботу проявляют партия и правительство о нас, простых рабочих, о рядовых тружениках».
С трепетом входил в кабинет Ленина, в Мавзолей. «Спасибо, что сохранили все эти реликвии».
Летели насыщенные впечатлениями дни. 28 мая, на второй день работы совещания, стало известно, что Президиум Верховного Совета СССР издал Указ о присвоении 52 участникам совещания звания Героя Социалистического Труда. Две с половиной тысячи новаторов производства — передовики соревнования за коммунистический труд — награждены медалями «За доблестный труд» и «За трудовое отличие». Зал встретил это сообщение бурными аплодисментами. Луринь от души радовался за товарищей. А потом, когда был оглашен список Героев Труда, он просто не поверил своим ушам. Решил, что ослышался.
Среди 52 — Вольдемар Буш, Акиф Джафаров, Александр Кольчик и он, «бригадир котельщиков судоремонтного завода Управления рыбной промышленности Латвийского совнархоза Язеп Язепович Луринь». Его поздравляли, жали руки и даже… качали. А его мысли были дома, в Риге.
На следующий день в адрес призидиума совещания пришла телеграмма из Риги: «Коллектив завода с огромным вниманием, с чувством большой удовлетворенности следит за работой слета. Мы очень рады, что один из членов нашего заводского коллектива, Язеп Луринь, удостоен высокой правительственной награды — звания Героя Социалистического Труда. Награда ко многому обязывает, мобилизуя нас на борьбу за звание предприятия коммунистического труда».
А еще через день, 30 мая, вторая, уже на имя Язепа: «Сегодня закончили ремонт 4447. Поздравляем». И три подписи «Иванов, Зайцев, Эглитис».
И, наконец, еще одно поздравление. Из дома сообщили, что он стал отцом. Дочь решил назвать Светланой.
Первым на заводе о награждении Язепа Луриня узнал из газеты «Советская молодежь» секретарь партийного бюро. К обеденному перерыву в вестибюле уже висела «молния»: коллектив поздравлял Героя.
Профгрупорги приглашали рабочих на митинг. Первым выступил Василий Иванов:
— Завтра бригада Язепа Луриня на десять дней раньше срока сдаст из ремонта рыболовный траулер, — начал он.
Это сообщение бурно приветствовали. Кто-кто, а рабочие отлично понимали, какого напряжения стоило бригаде сдержать свое слово.
Потом выступил бригадир коллектива коммунистического труда Спицын, лучший фрезеровщик завода Грунтманис, начальник механического цеха Нодельман.
— Бригада Язепа Луриня, — говорили они, — стала для нас примером. Примером огромных возможностей коллектива, в котором каждый до конца осознал свой долг перед народом, Родиной.
Именинниками чувствовали себя не только товарищи Язепа по бригаде. Радостно было на сердце Федора Евдокимовича Панчука: ведь это он три года назад, в 1957 году, рекомендовал молодого рабочего Луриня на должность бригадира. И не ошибся. На всю страну прославился теперь Язеп.
Праздник пришел и в маленький крестьянский дом в деревне Речи. Весть о том, что сын старого Язепа Луриня — Язеп-младший — стал Героем Социалистического Труда, быстро разнеслась по всему Лудзенскому району. Десятки людей побывали у Луриней за день. Сердечно поздравляли, вместе радовались. И не было конца воспоминаниям:
— А помните, как Язеп решил дорогу камнями перегородить, чтобы немцы к нам не ездили?
— И как только силенок хватило такие валуны таскать! Ведь лет-то ему сколько было? Одиннадцать-двенадцать?
— Уж и не знаю, как он тогда жив остался, — вспоминал хозяин дома. — Староста не раз грозился его на тот свет отправить.
И как это часто бывает, когда человек достигнет большой жизненной высоты, всем казалось, что еще в то далекое время, когда малыш Язеп сразу после установления Советской власти в Латвии поступил в первый класс, все уже знали, что он далеко пойдет, многого добьется.
— Сызмальства трудолюбивым был.
— И товарищем хорошим.
— Со взрослыми всегда уважительно обходился.
И хотя Амалия Луринь одинаково горячо любила всех своих шестерых детей, ей уже тоже стало казаться, что Язеп изо всех них был какой-то особенный.
…Вспоминали и достоинства Луриня-младшего, подмеченные односельчанами, когда приезжал он в отпуск повидаться с родителями, побродить по лесам, где знал каждую тропинку, каждую полянку.
В 1962 году Язепа Луриня избрали депутатом рижского городского Совета. Теперь каждую неделю один вечер он принимал своих избирателей. Депутату приходилось заниматься самыми разными делами: кому-то помогать улучшить жилищные условия, кому-то трудоустроить сына — бросил паренек учиться, решил работать. И даже улаживать семейные неурядицы.