– Человеческой? Но, если Вы изучали мои мысли по поводу переустройства управления обществом, то Вы, наверняка, отметили, что я рассуждал об этом переустройстве весьма общо. Говоря о необходимости ликвидации самого института государственности, я не разрабатывал ни стратегии, ни тактики к такого рода переходу…
– Да. Мы понимаем. Вы высказываете необходимость переустройства именно основ существования общества. И Ваше мнение о необходимости формирования управления не из представителей политических кругов и партий, а на основе интеллектуальных заслуг – вот что привлекло наше внимание. Мы согласны, что следующий эволюционный шаг человечества связан именно с уходом от руководства его судьбами политиканами, являющимися полностью зависимыми в своих суждениях и поступках. Ведь так или иначе – любой управленец, получивший властные полномочия, остается элементом системы политической. Это делает его зависимым в принятии решений во благо большинства. И хоть большинство стран так называемого цивилизованного мира ввели большую систему общественных противовесов, которые призваны оптимизировать принятие властных решений по критерию их полезности для большинства, этот путь развития, действительно, тупиковый. Поэтому, позвольте вопрос по существу. Считаете ли Вы по-прежнему актуальной перестройку управления, основанную на интеллектуальном критерии с учетом изменившихся обстоятельств? Я имею ввиду страну нашего с Вами пребывания. Ведь, согласитесь, нынешние события, вроде бы, диктуют максимальную жесткость управления. Ситуация противостояния планетарному сообществу, да еще и при смене управленческой элиты! Не приведет ли это к скорейшему развалу сегодняшнего общества с самыми негативными последствиями, как для него, так и человеческой цивилизации вообще?
Я испытующе посмотрел на него. Нет, как-то не смахивал он на провокатора, имеющего своей целью состряпать во благо нынешнего правопорядка какой-нибудь протокол или иным образом «сшить» дело о неверности строю. Слишком много интеллигентской шелухи и слишком мало практического смысла. Тем паче в нынешних реалиях, когда особо не заморачиваются с приисканием улик и формированием сколь-нибудь убедительной доказательственной базы.
– Дело в том, какой смысл мы будем вкладывать в понятие «развала», – осторожно начал я. – Эта территория во все последние времена данное понятие связывает непременно с физической кончиной своего миропонимания и естественного ухода в небытие. Ведь смыслы здешнего примитивного большинства, не могущего в отличие от своих западных аналогов построить общество, увязанное на экономическом «лифте», то есть построения жизни по критерию приобретения все большего количества материальных благ, давно уже прочно связаны с управленческой структурой. Именно в ней они, как им кажется, обретают смысл существования. То есть здешнее общество сродни в большей части в каком-то смысле цивилизации Роя, когда от единичного элемента ничего не зависит. Только соединяясь в какое-то подобие структуры, которая кажется им большой и сильной, эти элементы обретают смысл существования и какого-то своего, искаженного миропонимания…
Я выдержал паузу и глянул на обладателя английского костюма. Он был весь внимание. Я продолжил:
– Период осознания ими порочности такого мироощущения займет многие годы. И это в случае, когда весь информационный ресурс будет работать на просветительство. В ситуации же, когда свет и добро нужно ввести повсеместно и сразу, более прагматично перезагрузить мозги толпы сверху. По укоренившейся своей программе структурного повиновения и подчинения Рой толпы примет новые установки безболезненно и начнет исполнять новые вводные. И более того, всячески это приветствовать и пропагандировать среди самого себя, ибо другому Рой пока не обучен. Сохраняя интеллектуальную страту управления можно постепенно и плавно выводить Рой к «свету». Конечно, у данной теории есть и слабые места. Одно из них – возможность уже новой страте управления подмять под себя все общественное благо после отравления властью. Но коллегиальность интеллектуалов на управленческой вершине и постоянная ротация их должна быть гарантией от этого. Нарушение этих новых управленческих основ и принципов должно стать тягчайшим преступлением современности.