Пролежав так в полной тишине и темноте какое-то время, решила вновь пошевелится, в комнату пока никого не звала, не то что испугалась, просто решила повременить. Руки чувствовались уже намного лучше, ноги кстати тоже, да и все тело было для меня родным и любимым. Поднесла руку к лицу и опешила. На моем запястье красовался металлический браслет с тонкой цепочкой уходящей под легкое покрывало, прикрывавшее моё как выяснилось обнаженное тело.
Щеки вмиг окрасил румянец, а лихорадочные мысли метались от предполагаемого смертника, посмевшего меня раздеть. Натянула покрывало до самого подбородка и потянула вторую руку к цепочке. На втором запястье обнаружилось такое же украшение, что меня совершенно дезориентировало. Что это еще за подарки такие?
Не обращая внимания на свою наготу, быстро стянула с себя покрывало и уставилась на такие же браслеты с цепочками на ногах. Все четыре тонкие цепочки тянулись под небольшую кровать, на которой я лежала. Перегнулась через край своего ложа чтобы найти концы утонченных пут, но наткнулась на пустоту в пространстве.
- Ррррр. - голос позади заставил меня подпрыгнуть на месте и как в кокон замотаться в свалившееся на пол покрывало. С большим трудом и трясущимися руками подняла свою единственную одежду и запахнула чуть ли не на носу. Только после этого опасливо посмотрела в сторону откуда шел недовольный рык.
- Ммагистр? - пискнула в испуге, когда увидела сверкающие звериные глаза.
- Значит играла! - с ненавистью выплюнул магистр. - Ты мне только одно объясни, как? Как ты смогла заставить моего зверя почувствовать в тебе пару? Еще какой-то неожиданный скрытый потенциал? - злость плескалась в каждом слове произнесенном с губ, которые меня с чувством целовал в пустоши.
Мне было обидно, что мужчина ни то что не подходит ко мне, а еще и так грубо со мной общается. Словно я в чем то виновата и он готов как нашкодившего щенка выкинуть на улицу. Конечно я помнила прекрасно все что натворила Виолора Вайс, но ведь он сам ничего не знает, так почему по чужим словам так судит обо мне?
- Где Диалла? - прикусив губу посмотрела на магистра Грайна. В груди с каждой секундой все сильнее разжигался огонек обиды. Чтобы не выдать своего состояния старалась выглядеть невозмутимой и отстраненной.
По словам подруги, еще когда только я попала в этот мир, я молчала как рыба о своем происхождении. Тогда Диалла вместе с ректором строго-настрого запретили ни слова говорить о другом мире при посторонних существах. Чем это может грозить, им было неизвестно, но ничего хорошего мне не светит это точно. Вот и сейчас, я сидела и строила из себя невинную овечку совершенно непонимающую что от меня хотят.
Лицо мужчины исказила гримаса отвращения. - Где противоядие?
И вот что я могу ему сказать? Никакого противоядия нет и не было. Да и если есть рецепт, то никто кроме настоящей Виолоры его не сможет сделать. Становилось страшно. Страшно за свою жизнь и за подругу. Внутреннее чувство подсказывало, что просто так мне не отделаться от участи преступницы. И что уготовано в этом мире в наказание даже предположить не могла.
Пока металась в своих мыслях, дверь приоткрылась пропуская еще одно новое лицо. На пороге стоял мужчина в светлых штанах и рубашке. Черные волосы доставали до плеч, желтые глаза со звериным зрачком мерцали в темном помещении. Губы сложены в жесткую линию, выражая полное презрение ко мне. На магистра Грайна мужчина взглянул лишь на мгновение, но во взгляде я увидела уважение. На руках нового посетителя лежал небольшой сверток обмотанный бумагой.
- Оденьтесь пока еще магистр Вайс. - зычным голосом сказал мужчина и небрежно кинув на постель свою ношу, так же быстро удалился.
Хотела спросить как же мне одеваться с цепями на руках, но взгляд наткнулся на искаженное злостью лицо Эрвала Грайна. Слова застряли в горле, отдаваясь тугой болью в области груди. Хотелось просто сжаться в маленький комочек и реветь навзрыд. Только этот мужчина начал смотреть на меня как на женщину и даже разговаривать нормально, как все рухнуло в бездну.
- Совет ждать не будет. Одевайся Виолора! - не сводя с меня глаз приказал мужчина. Именно приказал, громко и яростно. По коже побежали мурашки и они совершенно ничего общего не имели со смущением.