Безбашенный
Античная наркомафия
Новая эпоха
1. Новая эпоха
— И всё это из-за того позапрошлогоднего лузитанского набега? — усмехнулся Трай, — Который не затронул ваших земель, но почему-то именно вас напугал посильнее, чем самих римлян.
— Так римлянам-то что? — хмыкнул я, — Не в Италии же дело было и даже не в Греции, а в какой-то дикой заморской Испании. Сильно ли нас, да и тебя тоже, напугал разгром Бебия лигурами?
— Напугать-то он нас не слишком напугал, конечно, но вообще-то очень жаль, — покачал головой кордубец, — Ты же не хуже меня знаешь, что Бебий был бы куда лучшим для нас римским наместником, чем этот Брут…
— Да, он был человеком Сципионов, а не из этих катоновских "вышедших родом из народа", и с ним договариваться обо всём было бы, конечно, гораздо легче, — Юлька успела просветить нас, что те Юнии Бруты, из которых Тот Самый будет — совсем не те, которые патриции, изгонявшие Тарквиния Гордого, а скорее всего потомки какого-нибудь из их вольноотпущенников, — Этому вот всё обосновывать надо с точки зрения интересов римского народа…
— Что ты и делаешь мастерски, — кивнул мой собеседник, — Хотя римлян в том неудачном сражении у Ликона погибло шесть тысяч и потерян лагерь, а сколько в той кампании погибло ваших людей?
— Шестнадцать человек, между прочим. И ещё пятьдесят семь на следующий год, как раз перед прибытием Брута…
— Мы потеряли более трёхсот, — мрачно заметил Трай.
— Ну так и зачем НАМ такие потери и такое разорение наших земель? Представь себе, каково нам пришлось бы, если бы в позапрошлом году лузитаны вздумали бы вдруг после победы возвращаться домой через НАШУ территорию. Ведь нам пришлось тогда, чтобы этого не произошло, отмобилизовать ВЕСЬ Первый Турдетанский. Больше нам такого не надо — пусть те бандиты, которых римляне не в состоянии отразить на своих собственных границах, расшибают себе лбы на нашем валу, — я обвёл рукой строящийся лимес — ага, вдоль всей границы с дружественной и союзной римской Бетикой от моря и до самого горного хребта Чёрных гор или современной Сьерра-Морены.
Заваруха ведь тогда в натуре была нехилая, и хвала богам, что не у нас. Уметь надо договариваться с людьми, если кто не въехал. С Ликутом, лузитанским царьком из долины Тага, у нас тайная договорённость была, да и лимес у нас на северной границе какой-никакой уже был, Третьим Турдетанским охраняемый, так что Ликуту несложно было убедить своих разбойников в том, что умный в гору не пойдёт, а нормальные герои всегда идут в обход. Заодно по пути, ясный хрен, и тамошний разбойный сброд к ним присоединился, и нашу восточную границу они не прощупали лишь потому, что знали уже, что такое хорошо, и что такое больно. А лимес ничуть не хуже северного и Второй Турдетанский за ним — это больно, если нарвёшься, а земли за всем этим победнее, чем в обеих Римских Испаниях. И вторгся туда Ликут грамотно — примерно на стыке Ближней и Дальней, так что ни "нашему" Луцию Эмилию Павлу, ни "ближнему" Гаю Фламинию, уже на третий год оставленному в своей провинции, неясно было, куда эти разбойники дальше двинутся и кому, следовательно, за отражение их набега перед сенатом отвечать. Фламинию-то проще было, он ведь загодя к Новому Карфагену свои войска на зимние квартиры стянул, а Эмилию Павлу пришлось аж из Кордубы форсированным маршем выдвигаться — на марше-то его походную колонну и подловили. Ну, шесть тысяч римлян, у Ликона убитых — это преувеличено, на самом деле это вместе с союзниками-латинянами и включая умерших потом от ран, но один хрен побили дикари "нашего" наместника круто, только местные вспомогательные войска его и спасли, да и наша кавалерия на помощь выдвинулась, а за ней — Первый Турдетанский в спешно собранном полном составе. Ликут, конечно, дожидаться встречи с нами не стал, а подался со своими и со всем награбленным, как и договаривались, обратно. Но дисциплина у лузитан, не говоря уже о прочем сброде, сильно хромает — кое-кто даже на римской территории задержался, и вот с ними были небольшие стычки и у наших турдетан.
Сам лузитанский царёк не стал на обратном пути и у веттонов задерживаться, объяснив своим сторонникам, что от добра добра не ищут, и на войне главное — вовремя унести ноги. В результате и домой он вернулся с добычей и со славой — млять, стоило немалого труда организовать "опоздание" с его перехватом Вторым Турдетанским. Не изобразить попытку, будучи всё-таки друзьями и союзниками Рима, было никак не можно, но уж больно хитёр и прыток оказался этот лузитанский варвар — аж самих цивилизаторов объегорил, и куда уж тут нам, сиволапым полуварварам, гы-гы!
Отыгрались мы, естественно, на следующий год, втихаря предупредив Ликута, чтоб не вздумал "на бис" сыграть, как бы ни хотелось его большой банде "продолжения банкета". Недисциплинированная толпа, своего умного царька не послушавшая и домой не спешившая, тоже продолжения захотела, и не нашлось вождя, способного её урезонить и от такой самонадеянности предостеречь. Как и в реальной истории, эти разбойники довыкаблучивались, встретившись в чистом поле с оправившимся от прошлогоднего разгрома и пополнившимся местными испанскими ауксилариями Эмилием Павлом. С этими нарушителями дисциплины у нас никакой договорённости, естественно, не было, да и один хрен Тит Ливий им звиздец "предсказал", так что не было и нам никакого резону с ними миндальничать. Мы и не миндальничали, зажав разбойников в клещи между римским преторским легионом и нашим, тоже неполным, но усиленным тарквиниевскими наёмниками, а беглецов лёгкой пехотой и кавалерией перехватив. Вот там резня была изрядная! Ну, не восемнадцать тысяч, конечно, укокошили — там столько и не было, даже с обозными "шестёрками" этот сброд считая, но немало укокошили, весьма немало. А вот почти две с половиной тысячи пленных — это да, было дело. Около тысячи их наши вояки захватили, да и сбагрили их почти всех на хрен римлянам по сходной цене. Около сотни только потолковее себе оставили, а остальному отребью место — на римских рудниках. Потом Второй Турдетанский с кавалерией селения оретан с веттонами пошерстил, семьи участников набега повязав и к нам в рабство уведя. В общем, и долг свой союзнический в лучшем виде исполнили, изрядную благодарность Луция Эмилия Павла этим заслужив, и поголовье разбойничье на сопредельных лузитанских землях проредили, и восточных соседей хорошо пуганули. Полезная всё-таки штука — наше попаданческое послезнание.
А главное ведь — "испугаться не на шутку" после того первого набега законный повод поимели, и теперь как раз на этом основании и от римлян лимесом отгораживаемся, и крыть новому наместнику Дальней Испании — Публию Юнию Бруту — абсолютно нечем. Начали-то ведь задолго до реванша, которого, ясный хрен, "не предвидели", а опасность разбойничьего вторжения и с римской стороны, судя по тому первому набегу — вполне реальная. Так что сугубо супротив лузитан с веттонами и оретанами наш юго-восточный лимес строится, и пусть устыдится всякий, подумавший иное…
Миликон ведь наш тогда ради пущего эффекта сразу же — вместе с преторским курьером — и своё посольство в Рим снарядил. Эмилий Павел тогда подкреплений у сената просил, а наши послы — римских инструкторов для обучения нашей турдетанской армии, да непременно из числа матёрых сципионовских ветеранов — ага, именно в тот самый момент, когда Риму они все и самому позарез нужны — против Антиоха. В инструкторах нам, ясный хрен, отказали, как и собственному претору в подкреплениях, но тут наше посольство снова о веттонских землях заканючило, в которых нам, естественно, тоже отказали, а куда ж это годится — так обламывать друзей и союзников? Некрасиво это выходило, и когда послы Миликона попросили хотя бы уж, чтобы те римские граждане, которые будут жить и вести свои дела на территории турдетанского государства, и службу военную проходили в турдетанской армии, причин для отказа у сената не нашлось. Ну кто там может жить из римских граждан кроме вольноотпущенников, да торгашей, то есть не подлежащих призыву в римские легионы по определению? Поэтому "на будущее" сенат этот договор охотно принял и тут же ратифицировал.
— А для чего вам это, кстати, понадобилось? — поинтересовался Трай, прекрасно знавший, из кого состоит на данный момент вся "римская" диаспора в царстве Миликона.
— Мне — вот для него, — ответил я ему, указывая на Волния, сосредоточенно пыхтевшего в детской кожаной "солдатской" амуниции с маленькой, но тоже окованной железом и вполне функциональной лопатой.