Что тут сказать, несколько минут назад мы с ним были готовы нашпиговать друг друга «маслинами», а теперь спасли друг другу жизнь. Я — тем, что отвлек Тварь на себя, — он — тем, что зарубил ее.
— Уф, тяжелый сволочь, — помогая мне избавиться от придавившей меня туши, пыжился Искандер — ты как, «нормуль»?
— Подранок, Паша — вместо ответа крикнул я из-под придавившей меня Твари.
— Что?
— Подранок, говорю — как можно быстрее я пытался принять вертикальное положение, но из-за снегоступов постоянно падал — у меня был один подранок, если уйдет, нам конец.
Паша в тот же миг забыл о моем существовании и быстрым шагом направился в сторону лимана, где лежала туша первого убитого Тихушника, на ходу перезаряжая автомат.
Да чтоб вас, «косолапые» — мысленно говорил я сам себе, избавляясь от снегоступов и вставая со снега — как вы меня достали.
— Рита поч… У-ё, этого еще не хватало, да тебя трясет как… — не знаю в общем как кого. — А ну-ка давай приведем тебя в порядок.
Я набрал пригоршню снега и стал растирать девчонке лицо, чтобы привести её в чувство. Но это не помогло, она столбнем сидела на санях и никак не реагировала на мои действия. Отвесил ей легкую пощечину — эффекта ноль.
Блин, спирту бы ей дать, так нету, эти козлы все у меня выгребли, а у непьющего Паши он вообще никогда не водился.
— Ушел, — заявил Искандер когда вернулся — в болото сука убег промеж барханов.
Совсем прекрасно, и если до того как на запах сородичей сбегутся все окрестные Твари у нас было несколько часов в запасе, то теперь его нет. Эта убежавшая скотина мигом найдет своих сородичей и по ее следу они появятся здесь в лучшем случае через полчаса, а тут еще и Рита вздумала впадать в апатию, очень вовремя.
— Что с Марго? — Паша обратил свое внимание на девчонку.
— Первача схватила…
Так называется то состояние, в котором пребывает Рита. Среди начинающих это явление довольно распространено. Как бы кто не готовился морально к встрече с Тихушниками, но когда это происходит в реале, «дрищут» все — как выразился бы Паша-Испанец.
— Сильно?
Я кивнул.
— Есть идеи, что дальше делать? Или сразу стреляемся?
Предложение Испанца конечно заманчиво, но мне как то не очень хочется торопить события.
— За лиманом есть разрушенный рыбацкий поселок, эти — я кивнул на зарезанного Пашей Тихушника — скорее всего там и околачивались, а посему их там быть не должно.
— И что нам с того, сам же сказал что разрушенный?
— Если не будешь снова меня перебивать, то узнаешь, что я хочу предложить до того, как припрутся Тихари.
Паша внял моим словам и пока я не закончил, молчал как рыба. После чего мы скинули с саней весь груз, кроме винтовки, БП и, само собой, Риты, которая не желала к нам возвращаться.
Несмотря на то, что я и Паша были обуты в снегоступы, мы неслись как ипподромные скакуны, лиман и бывший рыбацкий поселок мы проскочили на одном дыхании. Но впереди у нас еще три километра до того места, где есть укрытие. Откуда я о нем знаю? Да оттуда, что мы бежим к тому месту, где я и дядя Жора пережили приход катаклизма.
Каждое лето мы приплываем на это место, чтобы помянуть погибших односельчан и моих родителей, чьи останки — те, которые смогли найти — нами же и похоронены на вершине холма. Подвал старого дома дяди Жоры давно капитально переделан, чтобы было где остановится во время посещения могил.
Я не хотел раскрывать это место своим попутчикам, тем более что зимой в поселке могут быть Тихушники. Пигмеям он не приглянулся, развалин для их выводков маловато. Я вообще никогда в нем не бывал в это время года, слишком опасно, да и рабочий график не позволяет этого делать. Ну что же, видать пришло время проверить, как обстоят дела на моей малой родине в зимний период, если конечно нас не съедят по дороге.
— Ух, едрёна вошь, долго еще нам скакать?
— Не бзди Паша, думай о том, что за нами несутся Твари — на всякий случай я обернулся, но кроме белой пустыни ничего не увидел.
— Да я считай только на этом и держусь, — сбитым дыханием говорил он — так сколько нам еще «косить» под коней, а?
— Видишь впереди подъем?
— Угу.
— Как на него заберемся, считай на месте, останется только раскопать двери в подвал у развалин дома, над которым возвышается дымоход.
Паша украдкой взглянул на меня и снова спросил.
— И часто ты шаришься по болотам, раз так хорошо их знаешь?