Когда я вошла в комнату, он стоял спиной ко мне и был весь напряжен, руки все так же сжимались в кулаки. Меня это не остановило, сейчас мной двигало безрассудство, чувство самосохранения отключилось.
-Пит…, - зло начала я, сама не заметив, как ярость вскипела во мне.
Я сжалась от страха, когда Пит вдавил меня в стенку, положив руку мне на затылок, чем спас меня от больного соприкосновения со стеной, и ударил кулаком в стену возле моей головы. Глаза моего мужа зловеще светились, и впервые в жизни я испытывала леденящий ужас, который пленил меня, заставляя чувствовать себе ничтожеством.
- Кажется, ты стала забывать, кто ты, - от злости шипел Пит, ближе приближаясь к моему лицу.
В этот момент я не могла думать ни о чем другом, как о его губах и дыхании, которое опаляло мое лицо.
- Тогда я тебе напомню, - холодно продолжал он. – Ты - моя собственность. И я могу делать с тобой все, что захочу.
Его слова подобно тупому ножу врезались в мое сердце. После этого лета я совершенно забросила свою броню и полностью открылась ему. Была полностью беззащитной перед ним. Было ужасно больно слышать его до дрожи холодный голос и такие слова.
Пит с остервенением впился с мои губы. Мне было противно, я пыталась оттолкнуть его, но он был сильнее меня. Он не был настолько груб со мной, даже когда я только приехала в Капитолий. Одна рука больно сжимала мое бедро, а другая подобно кандалам сжимала мою шею, от чего становилось еще труднее дышать.
Когда он от меня отстранился, я не удержалась и замахнулась, чтобы ударить его, но он ловко перехватил мою руку. Сжав ее до боли, тем самым показывая свое превосходство надо мной, сказал:
- А теперь будь хорошей девочкой, какой тебе всегда следовало быть, - и откинул мою руку, отвернулся и присел на кровати.
- Знаешь что? – решительно вздохнула я, устав терпеть унижения от Пита. – Катись к черту. Если тебе так угодно, я уеду. Как же я тебя ненавижу.
- Говори себе это почаще, может когда-то это и станет правдой, - кривовато оскалился мой муж. – Примроуз может остаться в столице и доучиться. С ней ничего не случится - она под моей ответственностью.
Громко фыркнув, я выбежала из комнаты, столкнувшись с Финником, который уже все знал и шел собирать вещи. Парень был не против убраться с этого места подальше, как и я. Мне ужасно надоело бороться. Одэйр был прав, говоря, что я борюсь за призраки. Как бы я не пыталась убедить себя, утешить ласковыми словами Пита, но он не любит меня и не полюбит снова. Мне нужно смириться и жить дальше. Это было чертовски больно осознавать и принимать это решение. Но все же я решила, что больше не буду думать о нем и постараюсь захоронить свои чувства.
- Вы предали меня, - спокойно сказала я, вновь оказавшись возле, как я думала, друзей, у меня больше не было сил кричать.
- Кис-Кис, все не так, - Гейл попробовал подойти ко мне, но я выставила перед собой руки и сделала шаг назад.
- Не нужно, вы сделали свой выбор.
- Помни, кто твой настоящий враг, - все, что сказал мне Хеймитч, когда я выходила на улицу.
Идти мне пока что не было куда, нужно было собрать вещи, и тогда нас отвезут в четвертый. Я просто села на лестнице. Мне казалось, я буду плакать, но слез не было, вообще ничего не было. Я была опустошена. Когда я встретила сестру, которая возвращалась со школы, я все рассказала ей. Она естественно хотела поехать со мной, но я отказалась.
- Тебе нужно быть здесь. Нужно доучиться, ты ведь так хотела помогать людям. К тому же, я хочу, чтобы ты присматривала за Питом. Ты, мой утенок, хорошо влияешь на него и сможешь дать хороший совет или отговорить от плохой идеи. А главное, с ним ты в безопасности.
- Ты любишь его, чтобы ты не говорила о ненависти, - заключила Прим.
- А толку?
После этого разговора я пошла, собирать вещи, и уже через несколько минут за нами пришли люди Пита и отвезли нас в самолету. К моему удивлению, я не чувствовала боли… уже не чувствовала.
Нас привезли в дом Финника, и когда я распаковывала вещи, то обнаружила в них записку, с тем же клеймом, что и прошлый раз. У меня холодок по спине пошел.
«Ты сделала неверный выбор».
- Ты понимаешь, что за это нам могут отрубить головы, - спросил я, наблюдая за голограммой Пайпер, что вальяжно сидела в кресле напротив.
Меня всегда поражало, насколько эта девушка может быть спокойной. Иногда мне казалось, что она и правда похоронила способность что-либо чувствовать вместе со своей семьей.
- И отрубят, если мы не избавимся от вечно мешающих чувств. Кто бы что не говорил, эмоции делают человека слабым. Я это знаю не понаслышке,
- ее голос был спокоен, в нем слышалась усталость.
- Нужно убить их как можно быстрее, нельзя затягивать, - я откинулся на спинке кресла и сделал глоток кофе, хотя мне сейчас хотелось чего-то покрепче. – Кажется теперь я понимаю Талли, и ее желание убежать от всего этого дерьма.
- Талли была обычной капризной девчонкой, которая называла дерьмом то, что ей не разрешали делать, что она хочет.
- Тебе откуда знать? Что тоже изучала историю семьи? – немного ехидно улыбнулся я.
- Потому что я ее знаю и скажу тебе, она с тех пор мало изменилась, - хмыкнула Пайпер.
Ее слова немного озадачили меня. Она говорила так, словно моя бабушка по папиной линии была жива, я же думал, она умерла. По крайней мере, так всегда говорил отец.
- Она жива?
- Конечно, - недоумевая ответила Беннет. – Талли Мелларк, сестра Кориолана Сноу, жива и проживает в Юкатане, насколько мне известно.
- А, в общем, не об этом, - я откинулся в кресле. – Меня сейчас больше всего заботит, что нам делать со Сноу.
- Президент должен менее всего тебя сейчас волновать. На нас объявили охоту братья Сомнений. Джакомо, пытается убрать всех, кого я люблю.
Сейчас тебя не должно волновать, что делать со Сноу, тем более в этой войне он может нам помочь.
Повисло молчание, а что я мог ей ответить - она была права. Надвигается война, и мне кажется, я в ней не буду победителем.
- Зачем ты отослал Китнисс? – вдруг разрушила тишину Беннет. – При всем раскладе, ей лучше быть рядом с тобой.
- Нет, она будет под прицелом, ее будут пытаться использовать против меня. Она - моя слабость.
- Это же почему?
- Она носит моего ребенка, - лицо девушки в этот момент было бесценно. – За ней будут присматривать безупречные. Уж лучше мой ребенок будет ненавидеть меня, нежели умрет, еще не родившись.
- Но тебя будет ненавидеть и Китнисс.
- Как и тебя Финник.
- Бывают такие моменты, что нужно думать не о себе, а о всеобщем благе. И к тому же, я боюсь.
- Чего? – я удивился, она впервые признала, что боится чего-то.
- Чувств к нему. Я люблю его, а все кого я люблю, умирают.
- У меня похожие страхи. Ведь я люблю Китнисс.
Я признал это, и мир все еще стоит, а не рухнул мне на плечи.
========== Глава 21 ==========
Просыпаться одному для меня стало уже привычным делом, хотя я все еще провожу рукой по кровати в надежде на то, что мне это приснилось, и Китнисс все еще рядом. Моя жизнь совершенно потеряла веселье, ведь поутру ко мне никто не врывается в комнату с криками, что я идиот.
Джоанна все еще была с президентом, который уже второй месяц находился в Юкатане. Причины своего отсутствия в стране он отказывался объяснять, а главное, скинул на меня все свои обязанности. По традиции в октябре начиналась жатва, и это все пало на мои плечи. Все это время я крайне редко появлялся на традиционных подготовках к Голодным Играм, они все еще были мне противны.
Чтобы не портить себе настроение с самого утра, я откинул ненужные мысли. У меня на сегодня много дел. Наша с Пайпер война в самом разгаре, так что Голодные Игры меня мало заботят, всю ответственность я передал Курбасу, он отлично справится с этой задачей.
- Привет, моя хорошая, - я погладил волчицу, что сидела возле кровати и ждала, когда ее выпустят погулять. – Прости, что так долго спал, сейчас я тебя выпущу.