Судя по раздающимся голосам, в комнате их было четверо. Скорее всего, это были именно те, кто гонялся за мной по городу. Ну, по крайней мере, теперь я знаю, что того несчастного блондина, которому досталось от меня, зовут Хан. Эх, бедняга. Несладко ему сейчас. Может, своим ударом я и не сломала ему колена, но хороший ушиб или, даже, вывих ему точно гарантирован.
Моему телу тоже сейчас было нелегко. Как назло, в самый не подходящий момент о себе напомнила рана, доставленная мне огромным пауком в чертовой пещере чертового Перевала. Рука пульсировала болью, но уже не такой сильной, как в тот момент, когда я пыталась освободиться от цепких объятий моего преследователя.
Но рука – это полбеды. Все тело ныло от ушибов, полученных в схватке с огромными лисицами. То тут, то там до моего сознания доносились тревожные сигналы боли. А после утренней пробежки и особенно после нескольких не очень удачных падений я была просто разбита. Все, чего мне хотелось, это лежать вот так неподвижно и никогда не открывать глаз.
Но мне еще предстояло выяснить, кем я была так бесцеремонно похищена. Сейчас я знаю, что их было пять. Но теперь понятно, что я нужна была вовсе не им, а их некоему боссу, встреча с которым мне еще предстоит, я так полагаю. И судя по их разговору, боссу я нужна была живой. Что ж, уже неплохо. По крайней мере, встречу с патрульным я переживу в здравом уме и ясной памяти.
– Да, что вы так распереживались, – снова послышался молодой голос, – не сдохнет она.
– А если уже откинулась? – тревожно проговорил обладатель грубого голоса.
Вот, ведь засранцы какие! Они еще и обсуждать мое состояние изволят. Нет, чтобы подойти и убедиться в том, что их жертва до сир пор жива. Может, я уже давно тут трупаком валяюсь. А они обсуждают это. Догадки строят. Эрудиты, мать их!
Под такие мысли я окончательно вернулась из холодного и пустого мрака. Такими темпами, я скоро начну к этому привыкать. Уж слишком часто в последнее время мое сознание покидает меня. Надеюсь, на этот раз обошлось без моих криков и стонов. Не хорошо, если и эти милые люди стали свидетелями моих жутких кошмаров.
– Да нет же, – уже не совсем уверенно проговорил молодой, – вон и дышит, вроде.
– Вроде? – усмехнулся кто-то.
– Мне отсюда не видно, – возмутился молодой, – иди и проверь.
– Еще чего, – огрызнулся обладатель грубого голоса, – ты ее вырубил, иди и сам проверяй.
Молодой пробурчал что-то неразборчивое, а потом послышались тихие и осторожные шаги. Так ходят только закоренелые нелегалы. Те, кто скрываются от Властей чуть ли не с самого рождения. Те, кто привык видеть опасность даже в самом мирном жителе, случайно встреченном на улице. Я вот, например, хожу так же. А, может и еще тише.
Шаги постепенно приближались. Вот он, мой шанс. Сейчас-то я тебе покажу, как обижать ни в чем неповинную девушку! Парень остановился совсем близко, а потом я почувствовала прикосновение к моей руке. Прикосновение было холодным и неприятным, и я невольно дернулась. Хватка тут же ослабла, а парень отпрыгнул в сторону.
Ну, вот сорвался мой грандиозный план отмщения. Теперь я не смогу его достать. Да, и тело тут же отозвалось на это совсем маленькое и кратковременное движение неистовой болью. В голове снова зазвонили тысячи маленьких колокольчиков, а перед глазами посыпались яркие искры.
– Я ж говорил, что она жива.
Что ж! Меня разоблачили, и теперь не остается ничего, кроме того, чтоб покориться. Я медленно открыла глаза, уверенная в том, что сейчас меня тут же ослепит ярким светом. Но этого не произошло. Освещение было приглушенным и тусклым. Можно сказать, что в помещении царил полумрак. Что, впрочем, вовсе не мешало мне разглядеть обстановку.
Я лежала на чем-то не совсем мягком, но и не твердом. О том, что это кровать и думать не надо было. Скорее всего, это был какой-нибудь походный мешок или матрас. Но в моем положении выбирать не приходиться, знаете ли. Главное, что не на голый пол бросили, а аккуратненько так с некой долей стараний, я бы сказала, уложили на подобие лежака.
Поворот головы снова отразился звоном гребанных колокольчиков в моем многострадальном сознании. И когда же это прекратиться? Он сопровождает меня с самого Перевала, после встречи с мерзким пауком, и уже порядком надоел. Меня не совсем устраивает такой расклад. Но жаловаться было некому и, в принципе, не зачем. Помочь мне уже никто не мог. И почему же я все-таки отпустила от себя этих несносных повстанцев? С ними, я полагаю, было бы безопасней.