На протяжении последних трех веков этот сюжет вызывал ожесточенные споры историков и политиков: значит ли это, что государственность была принесена в не способную управлять собой «Русскую землю» (а значит, как полагают многие — в Россию) заморскими варягами-викингами? Почему варяги назывались «русью», кем был Рюрик — и был ли он на самом деле? И, конечно же, для чего было изгонять варягов, чтобы немедленно призвать себе варяжского князя править?
При этом лишь немногие историки обратили внимание на куда более удивительное обстоятельство, чем предполагаемое вокняжение предводителя дружины викингов на территории за пределами Скандинавии (к примеру, норманнский ярл Оскар получил в управление Бордо в 847 г., всего пятнадцатью годами ранее): на состав «приглашающей стороны». Чудь — прибалтийские финны (возможно эсты, карелы), населявшие берега Балтики. Словене — восточнославянское племя, жившее южнее Ладоги, в бассейне озера Ильмень, которое связывала с Ладогой река Волхов протяженностью 224 км. Судя по летописи и археологическим данным, они переселились в этот регион в середине первого тысячелетия с юго-западных берегов Балтики и к началу VIII в. добрались до Ладоги, захватывая поселения финских племен. Когда-то финны сами переселились на эти земли с востока, от Урала, но ко времени колонизации славян жили здесь уже не одно столетие. Меря — еще одно финское племя, обитавшее к юго-востоку от чуди и словен, в верховьях Волги. Кривичи — славяне, пришедшие в VI в. то ли с Карпат, то ли из нынешней Северной Польши в район Псковского озера (в 200 км к западу от озера Ильмень) и постепенно расселявшиеся дальше на юг, в верховья Днепра. Жившие вперемежку в речном и озерном краю разные славянские и финские племена (см. карту) были в равной степени уязвимы для экспедиций викингов (хотя и неочевидно, каким образом викинги могли заставить немногочисленное население, разбросанное по лесной территории в десятки тысяч квадратных километров, собирать и выплачивать дань). Если изгнание общего противника еще могло теоретически объединить племена, говорящие на разных языках (причем существенные различия могли быть даже между разными славянскими и между разными финскими диалектами), то кажется невероятным, чтобы эти же племена изъявили единую волю и пригласили общего правителя. Для этого они уже должны были иметь предысторию достаточно централизованного управления, которая не прослеживается ни в исторических документах, ни в фольклоре, ни по археологическим данным. На каком языке и с какой целью договорилось местное разноплеменное население о выборе общего управителя — и почему именно со стороны?
Одно обстоятельство, известное по документам и хорошо подтверждаемое раскопками, объясняет большой интерес викингов к этому региону, примыкавшему к восточному берегу Балтики. Именно здесь начинался Волго-Балтийский торговый путь из Скандинавии в Арабский халифат, самый ранний из трех путей, связывавших север Европы с Ближним Востоком (старше Днепровского и Двинского). Начиная с 780-х годов (после распространения иудаизма в Хазарии и переселения булгар на Среднюю Волгу) по этому пути начинается постоянная торговля: сотни тысяч арабских серебряных дирхемов отправлялись на север, в Скандинавию (оставляя по пути «след» в виде кладов в перевалочных пунктах), а также шелк и пряности. На Ближний Восток везли товары северных лесов и моря: янтарь, мед, воск, рабов и, конечно же, дорогие меха. Согласно современным оценкам, в IX−XI вв. только из Халифата через Волго-Балтийский путь, в основном через Новгород, прошло не менее 40 млн. гривен серебра, из которых порядка 24 млн. (1224 тонны) осталось в обращении на территории между Волгой и Балтикой. С учетом низкой плотности немногочисленного местного населения — цифра колоссальная.