- Ага, - крайне равнодушно кивнул Макс, - у меня аж мурашки по жопе. Ты мне главное скажи, возвращаться не пора? У нас жрачки впритык осталось.
- Нет, еще рано, но мы уже близко, поверьте! Мы с Каспером выяснили, что примерно с четырнадцатого века многих отличившихся борцов с нежитью хоронили под местом известным как базилика Санта-Мария-ин-Козмедин. Правда, не целиком, а только лишь их головы, наравне с мучениками и священноиерархами! Нам нужно срочно туда попасть!
- Хорошо. И где эта базилика?
- Она прямо на восточном берегу реки Тибр, неподалеку от Тиберины.
- Терпимо. Где-то полчаса ходу от того места, где мы пробили вход, - прикинул Виноградов. - Если найдем целый мост, то будет вообще замечательно. Вам еще что-нибудь нужно здесь?
- Нет, мы готовы идти хоть сейчас!
- Тогда выдвигаемся.
И маленький отряд снова отправился в путь. Благодаря феноменальной памяти и неприметным зарубкам на каждом повороте, инквизитор безошибочно вывел поляков на поверхность, а затем, невзирая на глубокую ночь, уверенно взял курс к новой цели. Удивительное дело, но воодушевленные первым успехом ученые, проведшие на ногах целый день, не выказывали усталости. Они упрямо топали наравне с двужильным спецназовцем, не отставая ни на шаг.
Первый мост, встреченный пешей экспедицией, проводник забраковал. Непонятно, что подозрительного он там разглядел в полной темноте, но спутники безоговорочно доверяли его суждениям. Вторая переправа через Тибр тоже по каким-то причинам не удовлетворила русского, а потому он даже не замедлил хода, проходя мимо. И только лишь когда в неверном свете месяца показались смутные очертания моста Понте-Гарибальди, Изюм дал добро на движение по нему. Ну а дальнейшее ночное шествие ничем не отличалось от обычной прогулки в парке. Путники даже ни единого умертвия не встретили, что воспринималось весьма хорошим знаком.
- Да тут помародерили ничуть не хуже, чем в Ватикане, - заметил инквизитор, высвечивая лучом нагрудного фонаря сорванные с петель двери церкви.
- Но вряд ли они могли покуситься на древние кости в подземных криптах, - с надеждой в голосе вымолвил некробиолог.
- Разве что в качестве сувенира забрали… - вступила в беседу Нина.
- Тут такие сувениры на каждой улочке валяются, - усмехнулся Макс, - только посвежее. Собственно, чего гадать? Сами сейчас и посмотрим.
Троица вошла под темные своды разоренной базилики, но долго блуждать по запустелым нефам им не пришлось. Ведущая вниз лестница обнаружилась довольно быстро. Путники осторожно спустились, пропустив вперед наемника, и сразу поняли, что нашли искомое. Длинный коридор со множеством глубоких ниш по бокам, а на полу…
- Наконец-то! - загорелся восторгом Каспер, хватая первый попавшийся череп.
По внешнему виду кости действительно выглядели очень старыми. Желтые, потрескавшиеся от времени, покрытые темно-бурыми пятнами, без нижних челюстей и с неполным комплектом зубов. Но в глазах некробиолога они были ценнее сверкающего золота. Однако радость от находки быстро выветрилась, сменившись недоумением.
- Я не понимаю… - озадаченно пробубнил Каспер, баюкая в руках сразу два черепа. - Они… они не отзываются! Что за ерунда?!
- Ну-ка, дай попробую, - не смог совладать с любопытством Изюм.
Он осторожно взял у поляка человеческие останки, обратился к своему дару, а потом оглушительно захохотал, напугав своих спутников до икоты.
- Ну и чего ты ржешь?! - раздраженно потребовал ответа ученый. - Что тут смешного?
- Просто забавно, насколько циклична история, - отсмеявшись признался русский. - Знаешь почему эти мертвецы с тобой не говорят?
- Ну и почему же?
- Потому что средневековые инквизиторы были инфестатами, Каспер, - огорошил его Макс. - И ты от них уже не добьешься никакой информации.
Я шел по размокшей от грязи тропинке, прочь от того дома, где изловил фээсбээновскую крысу. В ушах до сих пор звенел оглушительной вой двух сгорающих заживо инфестатов, а перед глазами все еще мерцали всполохи оранжевого огня. Сегодня я совершил то, что должен был сделать как инквизитор. Как человек. И совсем неважно, что ради справедливости мне пришлось поступиться законом. Я нисколько не жалел этих падших отбросов, ведь они знали, на что идут. Они сознательно творили зло, стало быть, сами избрали свою судьбу.
Мальчишка лично мне признался во всех своих преступлениях, в которых его обвиняли. Он только начал свой кровавый путь, но на счету у него уже повисло три человеческие жизни. Юнец рассказал все в мельчайших подробностях, красочно описав свои чувства, а потому у меня не оставалось сомнений, что Кирилл недостоин шанса на исправление.