– Чёт-то я не фтыкнулся пока, – откликнулся посетитель, озираясь. – А ты хто?
– А я менеджер, имхо. Фторый нумер в сей резиденции. Ну, ты фтыкайся. Йес?..
Судя по всему, две ветви рода homo вполне понимали язык друг друга.
– Пашик – эт' ты? – с лёгким запозданием фтыкнулся гость.
– Я – Копыто, менеджер, – терпеливо объяснил собеседник.
– Во как. А я – Тимон.
– Оч-приятно. Пашик – это вон тот уважаемый г-н, – показал менеджер на бармена. Вернее, на его почти наголо стриженную голову, торчащую над стойкой и напоминавшую футбольный мяч, неизвестно зачем украшенный мелкими чертами лица. На гостя бармен бросил единственный взгляд и навеки утерял интерес к его личности.
– Наш первый нумер, кстати… – Копыто странно посмотрел на собеседника и тихонько прибавил: – Дело, конечно, не моё, друг Тимон. Но Пашик – очень жадный. Я таких жадных ещё не встречал…
Ничего не ответив, гость пошлёпал к бару. Копыто между тем направился во второй зал; оттуда донёсся его зычный крик: «Эй, все! Кто играет в цацку „Свободный охотник“ – ресет будет через десять минут!»
– Искренне здесь! – сказал Тимон, подойдя к стойке. Нестандартная была стойка, с претензией на космический дизайн.
Бармен это заявление проигнорировал. Даже веком не дёрнул, не то что своим футбольным мячиком. Но торчок попался настойчивый:
– Ква, – позвал он. – Ты Пашик?
– Кому Пашик, – снизошёл бармен, – а тебе Павел Арсентьевич. Запомнил, чмо?
– Запомнил, – покорно согласился Лесник, поднял руку и нерешительно поскрёб щетину.
Рукав свитера свалился, обнажив «дорожку» в мир сладких грёз (коллодий смотрелся даже натуральнее, чем следы настоящих инъекций).
Щетина тоже не подкачала, – собственные волосы, мелко настриженные и нанесённые на специальный гель. Парик, пластиковые кольца-расширители в ноздри, капли в глаза, тональный крем, изображающий синюшную бледность… Добавить характерный наряд и собственные актёрские способности – и готов не вызывающий подозрений образ. В гримировальном наборе имелся даже специальный дезодорант, имитирующий застарелую бомжовскую вонь – но его, поразмыслив, Лесник применять не стал, – дабы не вышвырнули с порога.
Преображение из респектабельного археолога в бомжеватого наркошу объяснялось не любовью к театральному искусству. Визит (по наводке Канюченко) в сие заведение мог закончиться любыми эксцессами. Леснику не хотелось вешать себе на хвост «крышу» интернет-клуба.
– Че надо? – спросил Пашик без малейшего любопытства.
– Я, это… кореша, тут… – невнятно забормотал Лесник. – Сказали… Мне бы, это… Короче, во…
Из-под свитера возникла и легла на стойку штуковина, похожая на «тетрис», страдающий манией величия.
Это была вещь, именуемая на сленге компьютерщиков «наладонником», купленная специально – в первом же крупном магазине. Коробку от изделия, паспорт и гарантийный талон Лесник с собой не взял. Игрушка, прямо скажем, не дешёвая и чрезвычайно модная. Карманный компьютер, миниатюризация которого дошла до кретинизма.
В глазах бармена зажёгся тусклый огонёк интереса.
– Пентиум, – похвастался Лесник. – Классный компух.
Бармен и сам все видел. Не пентиум, понятно, тот из другой оперы, но «компак», новёхонький, мечта делового человека. Внешность гостя внушала Пашику доверие, но спросил он по-прежнему равнодушно:
– И че?
– Продать бы… – заискивающе сказал Лесник, дрожащей рукой подтолкнув «компак» к Пашику.
– Где взял? – строго спросил тот. Лесник не стал врать:
– Купил.
Пашик ухмыльнулся. Лесник продолжил:
– А щас с башлями зарез, с детокса соскочил только что… В лопатнике сквозит…
– Сколько?
– Полста. Зелёнкой.
– Скажи уж честно, ширнуться нечем… Лопатник, детокс… Тьфу.
Бармен поднялся из-за стойки. Был он молодым, на вид не старше Копыта. И – примерно одного с ним роста. На этом сходство между «нумерами» клуба и заканчивалось – пухлое брюшко Пашика обещало со временем превратиться в пузо, не уступающее тому, что украшало солнцепоклонника Арарата Хачатряна.
Интересная тут, кстати, иерархия «нумеров», подумал Лесник. Менеджер, сиречь управляющий, по идее, должен быть главнее бармена – тот, как ни крути, всего лишь обслуга. Впрочем, нечего лезть в чужой интернет-клуб со своим уставом…
Пашик повертел «компак», положил обратно на стойку и принял наконец решение. Крикнул, перекрывая музыку:
– Никита!
Из недр клуба явился крепкий лоб в камуфляже, с дубинкой у пояса. Секьюрити в «Разряде» таки имелась.
– Встань у входа, – скомандовал бармен, – и если что не так, сам знаешь…
И что сие значит? – подумал Лесник. Боится, что пришёл замаскированный мент? Что следом ворвётся опер-группа? А Никита их – дубинкой, дубинкой!? Да нет, похоже, что страж поставлен не у входа… У выходa … Не зря Копыто предупреждал о патологической жадности Пашика.
Патлатый менеджер, кстати, так больше в этот зал и не вернулся.
Пашик сделал музыку громче.
– Музон льётся, – сказал Лесник по-свойски. – А также пьётся и бьётся. Накапай водички, Павел… Аркадьевич… Глотка ссохлась.
– Арсентьевич. По пятницам не подаём, – восстановил Пашик дистанцию. – И вооще у нас в головных уборах не ходят. Понял, нет?
Прямо как в храме, подумал Лесник. Нет бога, кроме Майкрософта, и Билли Гейтс пророк его… Но бандану снял с головы послушно.
– Подыми свитер!
Лесник опять повиновался. Приемо-передающей аппаратуры, как назло, на его животе не было. Заодно не нашлось оружия и бронежилета. И, если уж совсем начистоту, – то не обнаружилась ни майки, ни рубашки, ни иной детали туалета. Свитер был надет на голое тело.
Бармен брезгливо провёл руками по карманам джинсов. Зацепился за что-то, нехорошо прищурился, стал старательно тискать карман… – и тут же расслабился.
– Все своё ношу с собой? – спросил глумливо. – Баянист херов…
В кармане лежал шприц.
– Лады, пройдём, поспикаем, – смягчился наконец Пашик. – Шумно тут… И тестануть твой компух надо, сам-по.
Служебные помещения «Разряда» размещались в подвале и резко контрастировали с залами. Бетонные полы, узкие коридоры, некрашеные стены, голые лампочки.
Охрана интернет-клуба, как выяснилось, состояла не единственно из Никиты. Под землёй, удобно расположившись на складном стульчике и читая книжку, нёс вахту ещё один закамуфлированный организм. Резерв, надо полагать. Засадный полк на Куликовом поле. Был страж подвала выше своего наземного коллеги (тоже не мелкого) и шире в плечах. И даже его дубинка казалась длиннее. Других членовредительных орудий у стража Лесник не заметил. Это радовало – ситуация шла к развязке, наверняка неожиданной для продавца-наркоши… Проверить компьютер и расплатиться Пашик мог и в зале. Не оружие, в конце концов, покупает, и не наркоту. Ни один прокурор не докажет, что куплена заведомо украденная вещь.
Пашик погремел ключами, распахнул дверь, щёлкнул выключателем:
– Заходь…
Лесник вошёл. Пашик за ним. Третьим – охранник, сам, без команды, – процедура казалась хорошо отработанной. Встав, охранник несколько утратил человекообразность облика – сутулость и несоразмерно длинные руки делали его похожим на горную гориллу, спустившуюся на равнину и шутки ради наряжённую в камуфляж. Правда, у горилл голова побольше и взгляд посообразительней, но это уже нюансы…
Помещение оказалось просторным и весьма занятным: вдоль стены тянулся деревянный стеллаж, состоящий из полок с ячейками. В каждой ячейке лежала запечатанная бутылка. В углу термостат, стены обиты чем-то мягким – теплоизоляция. Прохладно, градусов десять-двенадцать… Короче говоря, подсобка была специально оборудована для хранения особенных, дорогих вин.
Это кто у вас тут такой ценитель? – подумал Лесник. Хотя неважно. Пашик пригласил сюда жалкого торчка не в видах дегустации, понятно. Теплоизоляция заодно и звук не пропускает. Хотя – и так подвал. Или у них тут в обычае огневые контакты?