— Остановись, — потребовал он.
Я не обращала внимания на его слова.
— Я сказал, остановись! — Новиков подошел и вырвал из моих рук платье, отшвырнул в сторону. — Это глупо.
— Я все равно уйду.
Он схватил меня за плечи и вынудил посмотреть в глаза. Я сжалась в комок от бешеного взгляда, пробирающего до костей, до дрожи.
— Только попробуй, — негромко процедил он сквозь зубы, и прозвучало это как угроза.
— И что? Посадишь папу? Превратишь мою жизнь в ад? Да я уже несколько недель живу, как в аду. Отпусти меня, не удерживай. Мне о многом надо подумать, что-то для себя решить. Я запуталась.
— И кто он?
— Ты о ком?
До меня не сразу дошел смысл его слов, но когда я поняла, что имеет в виду Дима, пришла в ужас. На каких основаниях он обвиняет меня в измене? Это не то чтобы не справедливо, это унизительно. Я ведь и повода никогда не давала.
— Не нужно делать вид, что не понимаешь. Ты ведь поняла, чем я. Хочешь уйти от меня, о чем-то подумать… Выбрать не можешь? Либо я, либо… он.
Новиков резко прижал меня к стене. В глазах разгоралась ярость. Я вздрогнула и сжалась в комок. Он уперся второй рукой в стену, и я оказалась в ловушке.
— Кто — он, Дима? Никого нет. В тот раз я соврала, чтобы досадить тебе. Но, правда, у меня никого нет, кроме тебя.
— Соврала? Соврала?! — закричал он, вынудив меня вздрогнуть. — Отомстить решила? Засунь свою месть, знаешь куда?!
Он наклонился и стал выбрасывать из чемодана мои вещи.
— Перестань! — закричала я. — Я все равно уйду!
Но Дима словно не слышал меня, продолжал в бешенстве раскидывать по комнате одежду. Но вдруг остановился, схватил меня за волосы и потащил за собой.
— Дима, не надо! — вскрикнула я, и обеими руками вцепилась в руку, которая причиняла адскую боль.
Он подтащил меня к окну, распахнул и резким, болевым движением наполовину высунул на улицу. Я с ужасом вцепилась пальцами в подоконник, боясь вывалиться. Перед глазами все поплыло, голова закружилась от пьянящей ряби.
— Еще раз заикнешься об уходе, я в следующий раз выброшу тебя из окна, — черство бросил Димка и, отпустив меня, как ураган, вылетел из комнаты.
Скованная шоком, я судорожно сползла с подоконника и села на кровать. Разревелась, как последняя дура. Не прекращающиеся рыдания рвали душу, они становились еще более бурными, как хлынувшая из горла кровь. Отчаяние захлестнуло. Невозможно больше жить в этом аду! Я вообще не хочу жить! Сумасшедшая мысль пронзила мой воспаленный мозг. В душе лавиной росло дикое, всепоглощающее чувство страха и отчаяния. Трясясь, я словно на автопилоте подошла к открытому окну. Предательский ветер защекотал лицо, растрепал волосы. Не колеблясь ни секунды, я забралась на широкий подоконник и села, свесив ноги на улицу. Взглянула в пустоту вечернего города и вообразила, как падаю с семнадцатого этажа элитной многоэтажки. Наверное, это единственный выход…
***
В студии Алекс напомнил мне о пари, которое мы заключили около месяца назад. За написанием песен, я совсем забыл об этом споре, но сегодня мой интерес вспыхнул с новой силой, когда я снова увидел на твиттере фото Розы. Желание увидеть ее забилось в мозг и уже не отпускало. Красивая девчонка. О такой сложно не думать. Пока я записывал скрим, в голове вертелась лишь одна мысль — увидеть Розу. Сказал — сделал. По дороге до ее дома, я заехал в салон цветов и купил обещанный еще месяц назад букет розовых роз. Поднявшись на семнадцатый этаж ее дома, увидел открытую нараспашку дверь. Первая вспыхнувшая мысль — что-то случилось. И я вошел без стука, положил букет на тумбочку в коридоре и прошел в комнату. Повсюду разбросанные вещи. И Роза... Она сидела на подоконнике, свесив ноги на улицу…
***
Я смотрела в пустоту темной улицы. Сердце кровью обливалось. И снова этот трепет, дрожь, пронизывающая всю меня, от судорожно сжатых пальцев до корней волос. Одно движение и все кончится… Перед глазами, словно в калейдоскопе, замельтешили обрывки неприятных воспоминаний. Новиков «до» и Новиков «после». Ничего уже не исправить.
Набрав в легкие побольше воздуха, я смахнула слезы. Закрыв глаза, приготовилась к прыжку. Но вдруг чьи-то сильные руки схватили меня за талию и оттащили от окна. Усадили на пол возле кровати, развернули. Сквозь пелену слез я увидела взволнованного Андрея Ковальского.
— Ты что?! — возмутился он, взяв мое лицо в ладони.
Я равнодушно посмотрела на него, сжавшись в комок, и поняла, что чуть было не совершила самую большую глупость в жизни. Он обнял меня, я всем телом прижалась к нему, уткнулась носом в футболку. Так давно не дышала никем, так давно не растворялась в ком-то... Я представила, что было бы, если бы не Андрей. Мне стало страшно. Действительно страшно. Слезы прихлынули к глазам с новой силой. Он обнял меня сильнее и поцеловал в висок.
— Иногда люди принимают решения, считая их правильными, — спокойно произнес Андрей на ухо. — Но на самом деле они просто удобные на тот момент. Что случилось?
Я перестала реветь, вытерла лицо и постепенно начала успокаиваться. Господи, представляю, как сейчас ужасно выгляжу! Опухшие глаза, раскрасневшееся лицо. Не хотелось поднимать голову, не хотелось слышать вопросы, на которые вряд ли захочу ответить. Постепенно я начала приходить в себя, дрожь ушла, дыхание восстановилось. Не знаю, сколько времени мы так просидели, по ощущениям минут тридцать точно. Все, хватит ныть! Раскисла на груди незнакомого человека. Видимо, почувствовав, что я уже более или менее в норме, Андрей отстранился от меня и, заглянув в глаза, спросил:
— Кто это сделал?
— Что?
— Не делай вид, что не поняла, ты ведь знаешь, о чем я. У тебя кровь.
Я машинально коснулась щеки и скривилась от боли. Видимо, Димка поцарапал браслетом от часов, когда тащил меня к окну.
— Это тот мужик из магазина? — предположил Андрей. — Давно он издевается над тобой?
— Он не…
— Роза!
Андрей стиснул зубы, глаза сузились, голова слегка наклонилась в сторону, рот несимметрично искривился. Я знала это выражение — выражение презрения. Презрение к Новикову, которого он даже не знал? В подтверждение Андрей сжал кулаки.
Я же сейчас была не в том настроении, чтобы вспоминать о Диме и о том, что он со мной вытворял на протяжении месяца.
Взгляд Андрея не отпускал меня. В голове промелькнула мимолетная мысль, за которую я судорожно уцепилась. Я должна отомстить Диме. За измену, за все издевательства, за все обидные слова и клевету! Это какое-то наваждение! Я не понимала, что делаю. Поднявшись на колени, набросилась на Андрея с поцелуем. Он ответил и тут же привлек меня к себе. Его губы вытворяли такое, от чего я просто потеряла контроль. Вскоре они опустились ниже, увлажняя ложбинку между грудями. Желание мучительно нарастало — казалось, раскаленные иглы пронизывают все мое тело. Едва не застонав от сладкого напряжения, я закрыла глаза и выгнулась навстречу горячим губам. Скользнув ладонями по его рукам, ощутила напряжение трицепсов. Он принялся мять мою грудь через шелковую ткань блузки. Я испугалась своих ощущений. Никогда еще мне не было так хорошо рядом с абсолютно, по сущности, незнакомым человеком. От волнения я плохо соображала.