Новая история происхождения жизни на Земле

Питер Уорд Джозеф Киршвинк Новая история жизни на Земле

Предисловие

История почти в любом виде — возможно, самый нелюбимый школьный предмет. Одно из наиболее глубоких исследований на эту тему — в книге Джеймса Лёвена Lies My Teacher Told Me: Everything Your American History Textbook Got Wrong («Мой учитель мне соврал: все неправильности учебника по американской истории»[1]), и ее основной вывод можно сформулировать всего в двух словах: бесполезная вещь! Лёвен пишет: «История, рассказанная в учебниках, предсказуема, любая проблема в них либо уже решена, либо вот-вот будет решена… Авторы не используют примеры настоящего, чтобы объяснить прошлое, ибо настоящее не является источником информации для авторов учебников по истории».

Мысль Лёвена вполне ясна. В той форме, в какой американскую историю преподают в старшей школе, прошлое и настоящее не связаны друг с другом, и получается, что история не имеет никакого отношения к современности, никоим образом не влияет на нее. И все же вывод Лёвена не совсем верен, особенно если говорить об истории развития жизни на Земле, древность которой записана на камнях, в молекулах и цепочках ДНК, присутствующих в любой нашей клетке. Польза изучения этой истории бесспорна, как и то, что знание истории Жизни может уберечь нас от почти полного вымирания.

В начале 1960-х годов великий американский писатель Джеймс Болдуин заметил: «Людям никуда не деться от истории, как и истории никуда не деться от людей»[2]. Он имел в виду человечество, однако эти слова будут столь же верны, если заменить слово «люди» на «вся жизнь на Земле, в прошлом и настоящем», поскольку каждая цепочка ДНК в каждой клетке человеческого организма есть древняя запись биологической истории, сделанная простым кодом и передаваемая из поколения в поколение. Можно сказать, что ДНК и есть не что иное, как история, воплощенная в физической форме. Форма эта медленно создается и развивается в течение многих эпох с помощью самого беспощадного из всех создателей — естественного отбора. ДНК — история, живущая в нас, при этом она диктует нам свои условия. Это модель нашего тела, которая решает, что мы передадим нашим детям — дары во благо или мину замедленного действия. Нам и в самом деле никуда не деться от этого своеобразного носителя истории, которому никуда не деться от нас.

История развития жизни дает ответы на многие непростые, но такие актуальные вопросы, которыми задается каждый из нас: как нам, людям, удалось стать маленькой, только-только распустившейся веточкой на огромном дереве жизни? Какая борьба ожидает наш вид в будущем, какие невзгоды оставляют свои следы на нашей, человеческой, ветви этого старого дерева, которому четыре миллиарда лет? Прошлое помогает понять, какое место мы занимаем среди более двадцати миллионов ныне живущих видов, а также несметного числа других, которые уже исчезли. Исчезновение любого вида означает исчезновение и будущей вероятной эволюционной истории еще неназванных видов.

На страницах этой книги мы пройдем долгий путь к нашему будущему, переживем давние испытания, с которыми пришлось столкнуться нашим предкам: огонь, лед, удары молнии, ядовитый газ, клыки хищников, беспощадную конкуренцию, смертельные дозы радиации, голод, многочисленные изменения условий среды обитания, а также войны и завоевания в борьбе за освоение каждого пригодного к жизни уголка этой планеты. И каждый эпизод стал слагаемым всей суммы информации в существующей сегодня ДНК. Каждый кризис или война изменяли геномы, добавляя или расщепляя различные гены. Каждый из нас — потомок выживших в катастрофах и закаленных временем людей.

Есть еще одна, и даже более весомая, причина заниматься изучением истории возникновения жизни, ее назвал Норман Казинс: «История — это огромная система раннего оповещения»[3]. Эта мудрая мысль была высказана в разгар холодной войны. Более поздние поколения слабо представляют себе, что значило расти в 1950–1960-е годы, когда еженедельно сирена оповещения гражданского населения напоминала нам, детям, что любой слабый звук реактивного самолета может быть началом конца.

Войны без конца взимают зловещую дань с человечества — физическую, экономическую, эмоциональную. История развития жизни имеет много общих черт с историей человеческих конфликтов. Эволюция средств нападения у хищников (более сильные когти и клыки, резкие запахи, даже ядовитые шипы и жала, чтобы ловить и убивать другие виды) инициирует развитие элементов противоборства у потенциальных жертв (более надежная защита тела — панцирь, более высокая скорость передвижения, развитие способности прятаться), а иногда — и возникновение защитного оружия. Все это можно назвать «биологической гонкой вооружений». Многие знаменательные события эволюции не могут повторяться, поскольку у эволюции слишком большие сроки периодов развития, рассчитанные на то, чтобы наполнить биосферу конкурентоспособными и хорошо приспособленными организмами. Например, вряд ли возможно повторение Кембрийского взрыва, в результате которого возникло множество основных форм животного мира. Но что действительно может повторяться, так это явления, противопоставленные жизни и разнообразию, например, вымирание, или даже массовое вымирание, как это происходило в прошлом из-за катастрофических событий.

Каждой молекулой углекислого газа, попадающей в атмосферу, мы игнорируем сигналы системы раннего оповещения, которые напоминают нам, что в прошлом увеличение углекислоты в воздухе уже привело к десяти случаям массового вымирания видов и что сейчас ситуация похожая. Причинами тех случаев вымирания стали не астероиды, а быстрое насыщение атмосферы углекислым газом в результате вулканической активности и парниковый эффект, который сопутствовал ей.

В нынешнем веке наблюдается та же ситуация, что и в прошлых веках, ее назвали «парниковое массовое вымирание» — по аналогии со случаями массового вымирания, уже имевшими место в истории Земли[4]. Благодаря анализу окаменелостей, в том числе с помощью современных устройств и инструментов, мы понимаем, что опасность такого вымирания реальна и сегодня. Несмотря на это, многие наши коллеги остаются глухи или предпочитают не слышать крики умирающих не только из прошлого, но и из будущего. История развития жизни предоставила нам систему, которая предупреждает нас, что мы обязаны сократить выбросы углекислого газа в атмосферу. Однако человеческая история показывает, что люди, скорее всего, не обратят внимания на предупреждения, пока изменения климата не обернутся массовыми человеческими жертвами.

Научная информация о далеком прошлом — один из аспектов, который чаще всего игнорируется при обсуждении климатических изменений. Одно из наиболее часто (настолько часто, что его уже немного затерли) цитируемых высказываний об истории принадлежит Джорджу Сантаяне: «Те, кто игнорирует историю, обречены повторять ее ошибки»[5]. Памятуя о хорошо известных в истории случаях массового вымирания по причине быстрого увеличения углекислоты в атмосфере, нам следует особенно внимательно отнестись к слову «обречены» в высказывании Джорджа Сантаяны.

Что такого нового в этой «Новой истории происхождения жизни»?

Ни одна книга не может в полной мере воссоздать историю развития жизни. Приходится делать выбор, и наш выбор был продиктован словом «новая». Последняя «полная» однотомная версия подобной истории вышла в середине 1990-х — удивительный бестселлер Life: A Natural History of the First Four Billion Years of Life on Earth («Жизнь: естественная история первых четырех миллиардов лет жизни на Земле»[6]), автор — британский палеонтолог и писатель Ричард Форти. Его произведение восхитительно, и по сей день его приятно читать, а в нашем случае — перечитывать, и это — спустя 20 лет с момента публикации! Но наука развивается очень быстро, сегодня мы уже знаем то, что не было известно два десятилетия назад. Развиваются даже целых два научных направления, которые только зарождались в 1990-е годы: астробиология и геобиология. Развитие технологий позволило извлечь совершенно новые образцы из окаменелостей и горных пород, а также выявить прежде неизвестные таксоны. Изменились даже принципы научных исследований, и теперь самые значительные открытия делаются на стыке некогда самодостаточных и хорошо известных наук: геологии, астрономии, палеонтологии, химии, генетики, физики, зоологии и ботаники — каждая наука символически обретается в университетах в своем отдельном здании, имеет не только свой собственный факультет, но и свой терминологический аппарат и комплекс методов, позволяющих получать новую информацию.

1

J. Loewen, Lies My Teacher Told Me: Everything Your American History Textbook Got Wrong (New York: Touchstone Press, 2008).

2

J. Baldwin, Notes of a Native Son (Boston: Beacon Press, 1955).

3

N. Cousins, Saturday Review, 15 апреля, 1978.

4

P. Ward, «Impact from the Deep.» Scientific American (октябрь 2006). Сложно установить, кто первым употребил термин «парниковое массовое вымирание», однако Питер Уорд использовал его в статье, опубликованной в журнале Discover в 90-е годы.

5

Santayana, The Life of Reason, Five Volumes in One (1905).

6

Книга Форти была и остается шедевром, и не только из-за изложенных в ней фактов, но и за те рассказы о науке, которые кем-нибудь другим были бы расценены как скучные пережитки истории. На данный момент книга, однако, устарела (еще бы, учитывая огромное количество новых работ и самого Ричарда Форти). Мы использовали ее, так сказать, в качестве примера, за что, надеемся, нас простят. Нам нужно было от чего-то отталкиваться, за исключением, пожалуй, названия: когда-то казалось разумным предположение, что жизнь на Земле существует уже 4 миллиарда лет. Например, в середине 1990-х годов, когда книга была написана. Впрочем, это утверждение мы еще оспорим. Здесь представлена отсылка к книге: R. Fortey, Life: A Natural History of the First Four Billion Years of Life on Earth (New York: Random House, 1997).