Майкл Линд
«Новая классовая война:
спасая демократию от менеджерской элиты»
Каждые несколько дней в канале "Книжный импорт" выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.
Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.
Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig
Оглавление
Введение
Глава I. Новая классовая война
Глава II. Хабы и глубинка: поля битвы новой классовой войны
Глава III. Мировые войны и новые курсы
Глава IV. Неолиберальная революция сверху
Глава V. Популистская контрреволюция снизу
Глава VI. Русские марионетки и нацисты: как менеджерские элиты демонизируют избирателей популистов
Глава VII. Рай без рабочих: неадекватность неолиберальных реформ
Глава VIII. Уравновешивающая власть: к новому демократическому плюрализму
Глава IX. Делая мир безопасным для демократического плюрализма
Эпилог
Эпиграф
«...Проблема классов заключается в следующем: классовый конфликт исключительно важен для сохранения демократии, потому что он является единственным барьером против господства одного класса; но классовый конфликт, доведённый до предела, может уничтожить фундаментальную ткань общего принципа, который лежит в основе свободного общества» (Артур М. Шлезингер-младший, «Жизненный центр: политика свободы», 1949)
«...Ни теория, ни обещания, ни запасы доброй воли, ни религия не могут сдержать силу...Только сила сдерживает силу» (Джеймс Бёрнхэм, «Маккиавелисты: защитники свободы», 1940)
Введение
Легенда гласит, что в ночь 14 июля 1789 года, герцог сообщил новость о взятии Бастилии королю Франции Людовику XVI. Король спросил: «Это бунт?» Герцог ответил: «Нет, сир, это революция».
23 июня 2016 года большинство британских избирателей одобрило на референдуме выход Соединённого Королевства из Европейского Союза (Брексит). Через несколько месяцев после этого политического землетрясения, 8 ноября 2016 года, произошло ещё более шокирующее событие: Дональд Трамп был избран президентом Соединённых Штатов Америки.
С тех пор по всей Европе центристские партии теряют голоса в пользу партий-аутсайдеров и политиков-аутсайдеров — иногда левых, но чаще популистских и правонационалистских. Летом 2018 года коалиция правопопулистской Лиги и антиэлитного Движения Пяти Звёзд пришла ко власти в Италии. В Германии левоцентристские социал-демократы взорвались и потеряли голоса в пользу более радикальных движений справа и слева. Нации, о которых говорили, что у них иммунитет к националистическому популизму, шведская, немецкая, испанская увидели, как радикальные партии проходят в парламент.
При президенте Эммануиле Макроне, бывшем гражданском чиновнике и инвестиционном банкире, который победил на выборах 2017 года национал-популистского кандидата Марин ЛеПен, Франция сперва казалась неуязвимой к смуте. «Победа Макрона на французских президентских выборах ясно показывает, что за пределами англо-саксонского мира костяшки популистского домино в странах с развитой экономикой очень далеки от падения», объявил Якоб Функ Кьеркьегор, старший научный сотрудник Петерсоновского Института Международной Экономики, свободно-рыночного аналитического центра в Вашингтоне, округ Колумбия в эссе под заглавием «Победа Макрона сигнализирует о реформах для Франции о более сильной Европе». Почти год спустя, в апреле 2018 года, Уилл Маршалл из Института Прогрессивной Политики, архитектор движения «новый демократов», ассоциирующегося с Клинтонами, опубликовал в «Политико» эссе, в котором утверждал, что французский президент является примером того, как прорыночные неолиберальные центристы могут победить силы популизма и национализма: «Как Эммануэль Макрон стал теперь лидером свободного мира».
Затем в ноябре 2018 года начались протесты, поначалу направленные против последствий повышения цен на дизельное топливо для французского рабочего класса пригородов, маленьких городов и деревень, переросло в месяцы жёстких схваток между полицией и протестующими, в ходе этих столкновений центр Парижа был полон слезоточивыми газами и горящими и машинами, и эти столкновения стали искрой, из которых по всей Франции разгорелись протесты.