Эти три коллектива, появившиеся в 2010-е, играют стилистически разную музыку, но схожи концептуально. Каждый из них скорее арт-проект: они сопровождают свои появления перформансами и выстраивают вокруг себя ироничный миф. Эти группы возникли в интеллектуальной среде Екатеринбурга (их участники — философы, филологи, инженеры и т. д.) сразу как андерграундные явления — с провокационными текстами и экспериментальным звучанием. Я предлагаю рассмотреть их вместе, объединив под жанровым тегом «уральский интеллектуальный андерграунд».
Возможность андерграунда
Что такое музыкальный андерграунд в 2021 году? Дать определение этому понятию сложно, даже прибегая к опыту прошлого: былые критерии не работают. Андерграунд — это контркультура? Так было в советское время, но сегодня мы не можем говорить о гегемонии некоей официальной культуры и существовании альтернативных ей подпольных течений. Все изменил интернет как пространство свободы и мгновенного обмена информацией. Культурный мейнстрим стал столь широк и всеяден, что не совсем ясно, как от него отстроиться. Рок прошел путь от музыки молодежного бунта до респектабельных концертных площадок за пару десятилетий, с рэпом тот же процесс осуществился гораздо быстрее. С каждым годом скорость апроприации массовой культурой самых радикальных идей из андерграунда лишь возрастает.
Андерграунд как некий кустарный продукт, который делается при минимуме вложенных в производство средств? Уровень развития современных музыкальных технологий и их доступность позволяют в домашних условиях делать аудио- и видеоконтент профессионального качества. Поэтому современные представители андерграунда, в том числе группы, о которых идет речь в этой статье, скорее играют в самодельность.
Андерграунд — это нечто заведомо табуированное для большой аудитории? Да, безусловно, это пространство большей творческой свободы. Однако границы дозволенного весьма размыты: например, еще 20 лет назад нельзя было представить нецензурную лексику в песнях, которые метят в хит-парады, а сейчас в русском рэпе это вполне обыденная практика.
Андерграунд — это нечто «странное» и «сложное»? Да, возможно, это формы творчества, которые требуют дополнительного усилия для восприятия. Тем самым причастные к этой культуре отсекают «случайных» зрителей и слушателей: важно быть не для всех. Создавать и слушать такую музыку значит быть сопричастным чему-то исключительному и особенному. Как только уникальный продукт становится достоянием масс, пропадает магия. Перед авторами встает выбор: продолжать получившую одобрение линию, тем самым становясь частью мейнстрима, либо изменить себя и найти новую альтернативную позицию.
Звучит парадоксально, но возможно, главной опознавательной чертой современного андерграунда становится его принципиальная неопределимость. Андерграундом сейчас можно назвать творческие практики, которые невозможно четко категоризировать.
Группы, о которых идет речь в этой статье, принадлежат новому поколению уральского андерграунда и осознают сложность своей позиции. Они заигрывают с образами и клише массовой культуры, преобразуя их и отстраиваясь от них; смешивают жанры, стили и формы; балансируют между горячей любовью в узких кругах и полным неприятием или безвестностью в широких. Они примыкают к сфере современного искусства и в то же время расшатывают ее и критикуют изнутри. В метамодернистском духе они пытаются усидеть на двух стульях: серьезно относятся к тому, что делают, и одновременно превращают все в бесконечный стеб и постиронию.
В термине «уральский интеллектуальный андерграунд» важны все три составляющие. Уральский — это не только географическая привязка, а сущностная характеристика. Связь с местом напрямую отражается в текстах песен исследуемых групп — прежде всего у Vitamin Youth и у VIA Avtozagar. Часто в их текстах можно встретить местные топонимы, локальные мемы и регионализмы. DAS MAN Gazmanova более универсальны, но и они не скрывают екатеринбургского происхождения. Творчество этих групп отражает разные стереотипы об уральском менталитете, обыгрывая депрессивные состояния, которое часто приписывают уральцам из-за длинной зимы и серых индустриальных ландшафтов, а также свободолюбие и тягу к вольнице, которую исторически связывают с особым положением заводских городов[124]. Часто всплывает в треках групп тема труда и работы, важная для Урала и укорененная в традиции старообрядцев, расселившихся на Урале в XVIII веке[125]. Философ, профессор Уральского университета Татьяна Круглова определяет характер уральского искусства в целом как «антигламур»: по ее мнению, «в мире гениальных уральских деятелей торжествует тоска, неукорененность, беспокойство»[126]. Это описание вполне подходит песням современных уральских музыкантов, причем не только трех вышеуказанных групп.
124
Урал изначально колонизировали как территорию добычи пушного зверя — «мягкого золота» Руси. Затем был осознан промышленный потенциал региона в результате открытия залежей железной руды и полезных ископаемых. Удаленность местности позволяла горнозаводским династиям выстраивать собственную политику.
125
Старообрядцы подвергались активным гонениям со стороны государства, а потому многие из них бежали на Урал и в Сибирь. Старообрядческая этика связана с культом труда, поэтому многие выходцы из этой среды стали видными предпринимателями.