Когда до нее оставалась какая-нибудь пара шагов, Джейсон попытался взять сестру за руку. Но его собственная рука отскочила назад, слово он и Лу были два разноименных магнита. Она не вздрогнула, не обернулась, вообще ничего не заметила.
Джейсон оглянулся на Конни.
– В чем дело? Она же не…
– Ларкспур – странное место, – прошептала Конни, поспешно нагнав девочек. – Ты и я, мы… как будто призраки здесь. Если ты хочешь поговорить с сестрой, то нужно играть по другим правилам.
– Каким правилам?
Конни скрестила руки на груди.
– Правило первое, – прошептала она. – Не дай чудовищу понять, что ты здесь.
Лу и Сейди завернули за угол. Чувствуя, как внутри поднимается паника, Джейсон снова крикнул:
– Лу!
Конни опять схватила его за плечо. На этот раз сильнее, ему даже стало больно.
В коридоре с другой стороны снова послышалось рычание. Теперь, когда Джейсон оказался внутри дома, он чувствовал, как дрожит пол и как скрипят потолок и стены.
Ох-ох…
Конни кашлянула. Когда Джейсон обернулся к ней, она сказала:
– Это была ошибка. Я тебя предупреждала…
Он моргнул, и она исчезла.
Глава 7
– ИДЕМ ПРЯМО, – сказала Лу, указав на лестницу. – Там должен быть путь вниз.
Позади они снова услышали рык.
Девочки бросились вперед. Наверху лестницы они обернулись и увидели, что в коридоре по-прежнему пусто.
– Откуда ты столько знаешь об этом месте? – спросила Сейди.
Лу почувствовала, как горит лицо. Она попыталась составить в голове ответ на вопрос Сейди, прежде чем произнести его вслух, но все слова, приходившие ей на ум, звучали бы совершенно нелепо. Наконец она выпалила:
– Это место очень похоже на мой кукольный домик.
Она рассказала Сейди о своих кошмарах, о Маркусе, о том, как она подслушала разговор матери и тети на кухне, и о том, как она уснула на кровати Маркуса в Огайо, а потом проснулась на бархатной кушетке в комнате за коридором.
Когда они дошли до нижней ступеньки, Сейди ободряюще посмотрела на нее.
– Не знаю, как все это могло случиться, но я рада, что ты со мной, Луиза.
Лу поразилась тому, что эта незнакомая девочка поверила каждому ее слову. В ее глазах было нечто настоящее – нечто, чего не было в окружающем их доме.
– Просто Лу, – сказала она с робкой улыбкой. – И я тоже рада, что мы вместе, но я бы хотела вообще сюда не попадать. Как ты… оказалась здесь?
Но Сейди больше не смотрела на нее. Они дошли до двери, про которую говорила Лу. Четыре стеклянных витража смотрели в непроглядную тьму. Сейди схватилась за ручку и попыталась повернуть ее.
– Заперто!
– Можно я? – Лу какое-то время вертела ручку, прежде чем сдаться. Она прильнула к стеклу, стараясь различить собственное отражение, но не видела ничего. Снаружи было слишком темно.
– Может, разбить стекло? – предложила Сейди.
Лу подумала об огромном глазе, который смотрел на нее из окна наверху, и шагнула назад.
– Я не уверена, что хочу идти туда.
– Мы не можем оставаться здесь. Мы не одни.
– Но чем разбить стекло? – спросила Лу и услышала свой слабый, дрожащий голос как будто со стороны.
Сейди сняла с ноги большой черный ботинок. Затем взяла его в руку.
– Вот этим?
Ее жест не очень убедил Лу, но она ответила:
– Выглядит достаточно крепким.
– Берегись, – Сейди метнула ботинок в дверь. Тот отскочил от витража и упал на пол с грустным стуком. – Ох! Какое толстое стекло.
– Надень ботинок на руку и просто… ударь.
Сейди удивленно вскинула бровь.
– Ты уже делала так раньше?
Во снах Лу дети много раз пытались покинуть дом. Но во сне окна кукольного домика невозможно было разбить. Лу покачала головой. Сейди надела ботинок на руку, но тут же быстро стащила его обратно. Смутившись, она сказала:
– Я не хочу пораниться. Если я что-нибудь себе сломаю, то не смогу играть на укулеле.
– Укулеле? – переспросила Лу.
Сейди отклонилась назад и вскинула брови. Несколько секунд она молчала, прежде чем спросить:
– Я тебе никого не напоминаю?
Лу снова покачала головой:
– Прости. А должна?
Сейди вздохнула, как будто бы облегченно.
– Значит, ты не из Канады.
Лу чуть было не расхохоталась.
– Эм… я со своей семьей живу в Калифорнии, к востоку от залива.
– Я из Торонто. Я живу только с мамой. Она мой агент.
– Агент? В смысле?
– Я певица.
– Ого, ничего себе. Это так… круто! – ей казалось, что сейчас не самое подходящее время, чтобы восхищаться чьими бы то ни было талантами. – И ты играешь на укулеле?
Сейди кивнула, но ее глаза тут же потускнели, как будто какая-то частичка жизни покинула их. Лу поняла, что девочку тревожат дурные воспоминания.