Мы прибыли не одни – с каждым часом нас становится всё больше. Что-то задумал мой В.В., что-то грандиозное и величественное. Неужели он действительно хочет настолько триумфально и громко совершить наше венчание?
(Я догадалась, что это будет именно венчание, а не гражданский брак, потому что видела, как на маленьком юрком самолётике прилетел сам Патриарх со служками – надо же! Ещё одно доказательство того, что мы с моим Любимым мыслим в унисон – конечно, с ним я была бы согласна хоть на задрипанный анадырский ЗАГС, но в своих отроческих мечтах всегда представляла именно красивейший церемониал православного христова таинства).
Некоторое время я торчала наверху, на ветру и морозе, наблюдая, как с ревом приземляются на летное поле бегемотьи туши транспортов, как сходят на землю, сотрясая аппарели, тяжелые ракетные тягачи, а вдоль полосатой от грязи туши нашего воздушного Левиафана маршируют коробки бравых десантников в зимней форме. Это прибывали войска генерала Романопоклонского – того, с кем я познакомилась в Норильске, и конца-края им не было видно. Наконец, я замерзла, мне наскучило смотреть на садившиеся нескончаемой чередой самолёты (для скорости они приземлялись парами, одновременно – никогда раньше не знала, что так можно), и я отправилась к себе. Всем было в этой суете немного не до меня – офицеры и чиновники бегали вокруг как ошпаренные, лишь отдавая мне честь или демонстрируя вежливый кивок, – и я была вынуждена искать дорогу самостоятельно. Благо, до этого я уже проделала путь вниз и обратно наверх – вернулась за забытой на борту дирижабля косметичкой, да и осталась на поверхности, засмотревшись на нежданный парад. После долгого ожидания в лифте я приехала на нужный этаж, и через нескончаемый коридор жухло-голубого цвета прошла в свою комнату. Благодетель Саша уже расстарался, наводя уют – и в моем жилище стало, слава Богу, не так тоскливо. Я прилегла было отдохнуть, но тут-то и случилось то событие, с упоминания которого я начала сегодняшнюю запись.
Запищал телефон – да, тот самый, для секретной связи. Я безмятежно ткнула кнопку – наконец-то про меня вспомнили!
“Надя, Надя!” – встревожено прохрипела трубка. У этого телефона звук всегда такой паршивый, что голос не узнать – но кто мне мог звонить, кроме В.В.? И поэтому я спокойно ответила:
“Да, Любимый, слушаю тебя. Где ты, мне тут одной скучно…”
Трубка помолчала, а потом разразилась потоком новых слов – и вот тут мне уже стало не по себе:
“Надюха, ты что, белены объелась? Какой любимый?! Это я, Максим! Максим!”
О, Боже… Как он меня нашел? Зачем? Что случилось? Я выкрикнула в волнении:
“Максим, тебе нельзя сюда звонить! Это закрытая связь, тебя накажут!”
“Надя, послушай меня, тебе угрожает страшная опасность! Тебя хотят убить! Беги оттуда, Надя!”
“Макс, – строго сказала я. – Ты что, пьян?”.
Он не слышал меня и продолжал надрываться:
“Тебя принесут в жертву как надежду России! Президент! Чукчи! Они так делают ещё со Сталина! Беги!…”
Нет, похоже не пьян, а что похуже. Я решительно остановила его:
“Максим, хватит пороть чушь! Никуда я не побегу”.
Наконец-то он замолк – я слышала только отголоски его частого дыхания. Собравшись с духом, я печально продолжила:
“Я выхожу замуж, Макс. У меня завтра свадьба”.
Шум дыхания прервался, в трубке воцарилось ошеломленное молчание. Бедный, он расстроился! Я зачастила, стараясь его утешить:
“Макс, пожалуйста, пойми меня! Он самый лучший человек на свете… Нет, ты тоже хороший, но я люблю его, понимаешь? Я вас с ним познакомлю – прямо завтра, сам увидишь, какой он, ты ведь тоже здесь будешь в гостях, да? Насчет подарка не заморачивайся – я просто безумно буду рада тебя видеть, это будет лучший мне подарок…”
Кошмар, что я несла. Всё-таки хорошо, что он смог мне позвонить – намного проще объясняться так, издалёка, чем глаза в глаза. До завтра он со всем свыкнется, и можно будет просто говорить обо всём легко, как встарь, с моим лучшим другом – так ведь? Макс, похоже, уже пришел в себя, но явно обиделся и вздумал, представь себе, угрожать: