“Oh, come on, dude. She or he doesn’t look too fucking smart to understand what we talk about…4” – продолжал кривляться противный Джон, и тогда В.В. уцепил его за усы (ну ладно, за плечо) и отвел в сторонку, где они принялись что-то обсуждать вполголоса.
Так получилось, что я осталась наедине с Ымрыном Лелекаевичем (ну и имечко, как я только умудрилась его запомнить с первого раза) – сопровождающий его истукан не в счет. Молчать было неловко, и, чтобы хоть что-то сказать, я произнесла:
“Мне рассказывали про ваш замечательный народ. Сказали, что вы по праву первородства утверждаете наших руководителей…”
“Увы, это действительно так, – развел руками старик, как бы извиняясь за важность своей персоны, – хотя, говоря между нами, всё это условности и пережитки далёкого прошлого. Но нам не хочется разрушать древнюю традицию хотя бы в силу её красоты. Праздник лишним не бывает, верно?”
“Да, я тоже люблю праздники”, – вежливо ответила я. Почувствовав, что разговор заходит в тупик, мой собеседник свернул на другую тему:
“Россия – великая страна. Приписываемая нам эзотерическая роль забавна сама по себе, но я рад, что к нам, чукчам, относятся с почтением, и даже позволяют раз в несколько лет прицепить на грудь президенту именной значок. Это так трогательно. Но тем не менее, мне очень нравится, что я и мои друзья живём именно здесь, а не на какой-нибудь Аляске. А вы любите Россию?”
“Конечно. Как можно не любить часть себя?” – сморозила я. Старик рассмеялся:
“Да-да, Владимир Владимирович рассказывал, что у вас есть официальное звание Надежды России. Однако приятно, что вы так себя идентифицируете, это необычно и почетно для людей вашего возраста”.
“Нет-нет-нет! – похолодела я. – Вы не так меня поняли! Я вовсе не хвастаюсь и не задаюсь! Просто я хотела сказать – я всегда так говорю, что Россия – это и есть мы все, и я, и вы, а не просто кусок суши с границами. Тогда вопрос о любви к Родине проясняется сам собой”.
“Не переживайте, я отлично вас понял. Вы очень мужественная и самоотверженная женщина. (Что он, спрашивается, имел в виду? Тоже, что ли, посчитал мою внешность мужиковатой?) Я счастлив нашему знакомству. Однако, мне пора попрощаться с вами до завтра, а ваш друг уже ждет вас” – он кивнул на В.В. и обратился к телохранителю, сказав что-то вроде:
“Коля-на! Гым тыпэн’ъивэтгъэк ынкъам тырэйылк’ын’ыркын!5”
Перед тем, как удалиться, он пожал руку В.В. и тихо сказал ему, поклонившись:
“Вы были правы, мой Президент. Она – идеальна”.
Подмигнул мне и ушёл. Сопровождавший его молодой чукча так и не издал ни звука – даже на прощание.
Собственно, на этом экскурсия закончилась. Меня В.В. отправил обедать, простившись до утра – и строго наказал, чтобы я не вздумала нервничать перед предстоящими событиями. После я немного повалялась, а потом прилежно уселась записывать события, как уже привыкла за эти дни. И вот, представляешь – снова вспомнила про разговор с Максом, расстроилась… Так и прошёл день.
А что я себя накручиваю? Ну, Макс. Ну, несёт ересь. Понимаешь, дневник, до сегодняшнего дня я, наверное, скорее бы поверила Максу, чем кому-либо другому. Но – ты ведь помнишь? – сегодня я смотрела на себя глазами Владимира Владимировича. А значит, я точно знаю, как дорога ему. Разве он может желать мне зла? Нет, всё это ерунда полная. Увижу завтра этого засранца Макса – всю душу из него вытрясу за то, что так разбередил меня.
Догадываюсь, что мое кислое настроение связано с другим. Вся моя сказочная, невозможная история превращения из студенческой Золушки в избранницу Президента – история последних четырех с половиной недель, каждый день которых был восхитительно волнительным, – неизбежно завершается. Развязка совсем близка, и, какой бы чудесной она ни была, радость новых открытий, невероятные приключения, счастье и муки первой любви – всё это уходит в прошлое, и как знать, будут ли в моей жизни ещё времена, настолько насыщенные событиями? Посмотрим…
Пришлось прерваться – заходил А.Э., был необычно обходителен и приветлив (не заболел ли?) Даже принес какого-то замечательного чаю, достоинства которого он нахваливал со старушечьей настойчивостью – до тех пор, пока я не выпила чуть ли ни весь чайник. Сказал, президент извиняется за то, что лично не может пожелать мне спокойной ночи. Ну ладно, переживем.
А.Э., лис такой (или, применительно к нашим северным реалиям, скорее, песец), прав. Надо ложиться спать, а то уже глаза слипаются. Утро вечера мудренее, правильно, Дневник? Столько дел будет – и прическа, и макияж, да что говорить, ты же Женский Дневник, и сам всё отлично себе представляешь. А.Э. сказал, что все мастера, кто для этого нужен, будут готовы с самого рассвета, так что лучше бы мне не разлёживаться. Надо же, завтра у меня свадьба. С Президентом Российской Федерации. Обалдеть не встать.
4
– Ты везунчик, Влад, поздравляю. Выглядит как надо. Но я слышал, есть запасной вариант?
– Не городи ерунды, Джон. Она – единственная.
– Да ладно тебе. Она ж ни хрена не понимает… (англ.)