“Да. Огромная беда. Недоглядели…”
Я попыталась объяснить ему, что беда бедой, но почему президент там – или здесь??? – но от волнения могла только неразборчиво восклицать и размахивать руками. К счастью, Саша догадался сам:
“А, ты вот о чём… Не переживай, всё просто: двойники”.
“Двойники?!” – я вспомнила про не слишком, на первый взгляд, заметные, но периодически явственно проступающие перемены во внешности Владимира Владимировича и сразу же сложила для себя два и два.
“Ну да. А что такого? Бывает так, что дел очень много, и ему надо быть в разных местах. Или, допустим, он в отпуске. Тогда в ход вступают запасные”.
Я всё-таки твердо решила сходить обратно и собственными руками потрогать моего Владимира Владимировича, чего бы мне это не стоило, но тут он сам вошел к нам через открытую дверь. Рядом с ним шел благообразный, сильно в возрасте, офицер в форменном кителе – раньше я его не видела. Они о чём-то негромко беседовали и остановились совсем неподалеку от нас, так что я слышала каждое слово. Старик сказал:
“Значит, всех?”
“Да. Постарайтесь собрать всё, что можно, и вооружение тоже. Будет очень важно обозначить наше присутствие перед Друзьями”.
“Все транспорты уже загружены и ждут решения на взлет… Скажите, могу ли я сам присоединиться к вашей экспедиции?”
“Увы, нет, мой верный друг. Знаю, что вы ощущаете себя здесь, как в темнице, но, если вы покинете свой пост хотя бы на минуту, побережье окажется безнадежно оголенным. Весь Север держится только на вас”.
“Вы снова льстите мне, – печально заключил старик. – Что же, хорошо, я не подведу вас. Летите спокойно – ваша спина надежно прикрыта”.
“Спасибо вам, – с чувством поблагодарил его Владимир Владимирович, – очень скоро мы увидимся снова”.
Тут он заметил нас с Сашей и пригласил своего гостя подойти поближе:
“Вот, генерал, познакомьтесь. Это Надежда, моя, не побоюсь этого слова, избранница” – я встала и поклонилась. Старик почтительно склонился в ответ.
“Вы безупречно красивы и юны, – сделал он мне комплимент, – приезжайте в наш город почаще, буду рад чести оказать вам прием”.
“Это вряд ли, – засмеялся Владимир Владимирович, – у вас хорошо, но наша Надя, боюсь, слишком нежный цветок для вашего сурового климата. Что же, позвольте проводить вас до машины” – и на этом они удалились.
Я присела обратно и задумчиво произнесла:
“Какой интересный дед… И всё же, Саша, кто из них правильный, настоящий – вот этот, рядом с нами, или тот, в телевизоре?”
Саша посмотрел мне в глаза:
“Надя, ты же любишь его, я вижу… Неужели ты не видишь сама, кто из них твой единственный, а кто – ряженый клоун? Послушай своё сердце, мать”.
И вот я сижу весь день и слушаю сердце, Дневник, и что-то оно не на месте. Снова боюсь быть обманутой. И может быть, именно поэтому вечером, когда Владимир Владимирович (хочется надеяться, что это был он, а не дублёр) зашел в мою комнату с явным намерением остаться, я, мучаясь и смущаясь, сослалась на женские проблемы и попросила дать мне передышку. Он только хмыкнул и, кажется, не особо расстроился. Так не хочется его обижать! Ах да, я же забыла сказать тебе – с той ночи на дирижабле он приходил ко мне уже дважды, и каждый раз всё было здорово, но знаешь, я думаю, что надо бы это дело притормозить. Вовсе не потому, что у меня после этого всё болит, и не потому, что мне не хочется – ещё как хочется, слов нет! – а потому, что он может привыкнуть, успокоиться, и уже не будет так стремиться ко мне. Понимаешь? Всё, решено – пусть проголодается посильнее. Надеюсь, что поступаю правильно. Так, дневник?
С Элькой бы посоветоваться – она в этих вопросах дока. Крутит своими воздыхателями, как хочет. Постой, это я что же – вознамерилась «крутить» самим Президентом? Вот смешная, как это можно вообще вообразить… Еще Элька говорит, что никогда, никогда не позволит ни одному парню приблизиться к себе с той стороны, которая сейчас у меня регулярно страдает – надеюсь, временно, до первой брачной ночи. Дескать, это так ужасно, что те желающие, которые к ней с этим подкатывали в постели, сразу же получали по… ну, скажем, по рукам, а заодно и от ворот поворот. Ха, приятно ощущать, что я уже опытнее моей непутевой подружки, и лучшее её знаю толк в таких вещах. Что бы она понимала, тоже мне! То есть, я имею в виду, она в этом самом ничего не понимает, а вот насчет моих сомнений послушать её было бы очень кстати. Не с Максом же советоваться, в самом деле!