Новая песнь Господу
Кардинал Йозеф Ратцингер
АВТОРСКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
За тридцать с лишним лет, прошедших со Второго Ватиканского Собора, произошли удивительные изменения богословского мышления. Сам Собор был отмечен Бого- и Христоцентризмом: Конституция «О Богослужении» подчеркивает Божественную тайну литургии; Конституция «О Церкви» видит Церковь как проникнутую светом Христовым; Конституция «О Божественном Откровении» подчеркивает первенство Слова Божия, которому Церковь в служении подчинена, и Пастырская конституция «Радость и надежда» излагает христианскую антропологию Личности Христа.
Поэтому еще удивительнее, что вскоре после Собора возникло обширное течение прагматического мышления, которое стремилось обратиться к совсем конкретной «Реальности», понимая под ней только нечто ощутимое, и прежде всего — политические и экономические вопросы. Перед лицом нелегких проблем бедности и несправедливости в мире вопросы о Боге казались вторичными, слишком мало реальными; хотелось их, так сказать, отложить на более спокойные времена, а пока привести мир в порядок.
Разрушение коммунистической системы в Европе неожиданно снова сделало очевидным, что без Бога ничего невозможно привести в порядок и что понятие «Реальности», которое Бога не включает, забывает об основе всякой действительности и потому обречено на провал.
Итак, темы Бога и Христа вернулись вновь, и одновременно стало очевидно, что литургия значит что угодно, только не благочестивую игру. Это — конкретное место встречи Бога с человеком, вступление Бога в нашу историю, в нашу повседневную жизнь. Поэтому правильная литургия — это не вопрос отдельных специалистов, но задача, касающаяся нас всех.
Из этих размышлений родились работы, которые я объединил в книге под названием «Новая песнь Господу». Цель всех этих статей — вести к встрече со Христом и вновь открыть литургию как место Его Присутствия. Только так можно правильно понять и Церковь, поскольку в литургии Христос просвещает ее и литургия является вратами к Его Присутствию. Кто знает Церковь только из дискуссий или книг, тот не знает ее. Там, где она дарит нам Слово Прощения, где дает нам Хлеб Жизни, где объясняет нам Священное Писание и преобразовывает его в молитву, там она нас объединяет, ведет к Новому Иерусалиму, к новому миру.
Я рад, что эта книга может быть сейчас опубликована в России — в стране, которая через великие иконы открыла нам особенный взгляд на Христа и своих святых; в стране, в которой через любовь к литургии всегда сохранялась вера, несмотря на все исторические потрясения.
Благодарю переводчика за его усилия и надеюсь, что он сможет сделать этот текст доступным, а значит, способным вести читателей ко Христу и тем делать мир немного светлее.
Рим, в праздик святых- Кирилла и Мефодия 200
I. ИИСУС ХРИСТОС СЕГОДНЯ
1. Предпосылка и цель этого текста
Этот текст был написан в 1989 году для заключительной конференции летнего курса Университета Комплутенсе, в Эскориале, недалеко от Мадрида. Преподаватели различных богословских дисциплин из разных стран, принадлежащие к разным конфессиям, в течение недели имели возможность представить слушателям весь масштаб современных богословских дебатов вокруг фигуры Христа. В заключение я должен был сделать своего рода синтез сегодняшней христологиии.
Конечно, я знал, что за выделенное мне время смогу упомянуть лишь какие-то черты, указать некоторые направления. Но по каким критериям я должен был делать выбор? Поскольку тема моего доклада содержала содержало ключевое слово «сегодня», то мне показалось, что не следует его понимать только в одном, слишком узком смысле. Христос прежде всего — фигура историческая; в этом смысле у Него есть «вчера», о котором мы не можем забывать: я не мог умолчать о постоянном значении исторического аспекта, которого на конференциях часто касались. Но Христос воскрес; поэтому Он не остался в этом «вчера»: мы встречаемся с Ним сегодня. Даже неверующий не может отрицать, что Христос присутствует сегодня и, что если бы это было не так, то мы не интересовались бы и Его «вчера». Нужно добавить, что вся Весть Христа была направлена на то, чтобы привести людей к «Царству Божию», то есть превзойти временные барьеры. Во вступительной части своего доклада я говорил, кажется, об этих аспектах веры во Христа, как и о некоторых главных образах Христа, обретавших форму в ходе истории.
Но какие черты Христа следовало выделить и подчеркнуть в основной части? И здесь слово «сегодня» давало мне ключ к тому, какой метод выбрать. В то время, когда я составлял этот текст, большая волна богословия освобождения была уже, правда, на спаде, но именно тогда, когда поверхностная актуальность теряет силу, лучше понимаешь, какие образы и идеи переживают политическую конъюнктуру. Прежде всего, это идея Христа-Освободителя, вождя нового Исхода, ведущего свой народ из рабства к свободе. Кроме того, это «выбор в пользу бедных»: бедность Самого Христа означает выбор Бога в пользу бедных. И, наконец, крик о жизни, звучащий в мире насилия, страдания и смерти, крик, обращенный к Тому, Кто может дать ее «в избытке». Мне казалось, что эти три тесно связанных между собой элемента выражают суть нового опыта Христа в нашем сегодня и что наша конференция о Христе должна обратиться к этим трем образам надежды на спасение как практически к трем составляющим современного осмысления Христа.
Но если правда то, что образ Христа «сегодняшнего» должен соотноситься с реальным, «историческим» Иисусом, я должен был задать себе вопрос о связи этих трех образов с библейской фигурой Иисуса. Не было и речи о том, чтобы вдаваться в глубокий научный анализ. Нужно было найти перспективу, которая непосредственно открывала бы связь между вчера и сегодня и которая — при необходимости — указывала бы также, какие поправки свидетельство Писания могло бы внести в наше современное восприятие. Когда я искал эту перспективу, мое внимание привлекла трилогия названий из Евангелия от Иоанна, которая удивительным образом приближается к современной триаде, при этом не совпадая с ней. В Евангелии Иоанна Иисус говорит о Себе как о пути, истине и жизни (14, 6). Легче всего было установить соответствие в том, что касается «жизни». Достаточно спросить себя, как наше нынешнее стремление к жизни связано с тем пониманием ее, которое возвещает Иоанн. Какую жизнь он обещает? Как эта жизнь может достичь нас?
Не слишком трудно было открыть и второе соответствие: путь и Исход не чужды друг другу; Исход есть путь, ведущий от рабства к свободе; именно об этом говорят пять книг Моисеевых, и это является постоянным размышлением всего Ветхого Завета В иоанновом понимании пути есть и многое другое, кроме Исхода, но эта центральная библейская идея, без сомнения, там присутствует. Когда Иисус называет Себя Путем, это утверждение уже содержит в себе некое «богословие освобождения»; Он предстает как истинный Моисей, Который больше, чем Моисей Ветхого Завета: Он не только Тот, Кто ведет нас по пути, указанному Богом, но Он Сам и есть этот путь. Таким образом, углубление этой темы пути приводит нас к новозаветному ядру богословия освобождения, помогая нам различить в нем то, что имеет ценность, от того, что ее не имеет, и тем самым ответить на ключевой вопрос нашего времени (и всех людей).
Я в своем изложении мог, конечно, лишь обрисовать то, что мне казалось (и кажется) важным, а именно то, что проблема Христа-Освободителя — это, прежде всего, проблема, типичная для сегодняшнего дня. Такая постановка вопроса проводит связь между исторической фигурой Иисуса и нашим сегодня, она включает в себя соответствие нашего нынешнего опыта человеческого существования тому, что говорит Библия. Но сама Библия — когда речь идет, в частности, об этой теме — характеризуется связью между Ветхим и Новым Заветами, то есть между двумя этапами Богочеловеческой истории свободы. Главная ошибка богословия освобождения — самых известных его трудов — в том, что они прочитали эту историю наоборот. То есть вместо того, чтобы идти вперед в истории освобождения, как ее дает Библия, в том же направлении — от Моисея к Христу и от Христа к Царствию Божию, — они пошли в обратном направлении. Они не Моисея поставили в ход движения, ведущего ко Христу, а перевернули ход истории, подчинив Христа политическим критериям. Но, делая так, они заблуждались и относительно Моисея, оставив без внимания ту динамику, в которую он вовлекся и которая вела его вперед. По поводу Исхода можно ошибиться, если забыть Ветхий Завет, но можно ошибиться и не признавая новизны Нового Завета. В этой работе я стремился полностью утвердить значение Ветхого Завета, понимая его при этом как путь к Новому Завету, и дать понять как раз то новое измерение Исхода, свободы и освобождения, которое вошло в мир через Христа.