Вереница нарисованных автомобилей на экране смешно ползла по рисованному шоссе.
Бобров зажег свет в зале.
— Даже когда водитель, сам ведет автомобиль, автошофер не должен совсем выключаться. Он избавит водителя от многих неприятностей, которые могут произойти в минуту растерянности. Столкновения, если в машине имеется автошофер, исключены. Вот так устроена моя машина, которой я пользуюсь ежедневно. На асфальтовой дорожке, ведущей от шоссе к моей даче, начерчены белые полосы, идущие до самого подъезда. Возвращаясь домой, я часто останавливаю машину, не доезжая до дачи, пускаю ее одну вперед, а сам иду пешком, чтобы пройтись на свежем воздухе. Придя домой, я застаю машину стоящей у дачной веранды. — Но, — в голосе лектора послышались насмешливые нотки, — можно пасть жертвой собственного увлечения автоматикой. Сегодня со мной произошел как раз такой случай. Я встал рано утром — у меня полувыходной день — и решил подготовиться к лекции на берегу Голубого озера, заехав по пути за своим приятелем. И вот со мной произошло досадное и смешное происшествие. Мне показалось, что одна шина пришлепывает немного по асфальту — недостаточно туго накачан воздух. Я остановил машину посреди шоссе, вылез, обошел ее со всех сторон, постукивая носком ботинка в каждую шину. И когда ударил по заднему колесу, машина от полученного толчка вдруг тронулась, покатилась, набирая скорость. Я побежал за ней по шоссе, кричал что-то вдогонку, — это было, конечно, смешно и глупо. Машина не обратила на крик никакого внимания и скоро скрылась из глаз, увезя мою шляпу и материалы к сегодняшней лекции. Должно быть, от толчка двинулся рычажок автоводителя, он пошаливал немного, — и механизм включился в действие. Я решил все же идти за ней, рассчитывая, что ее где-нибудь перехватят. Но чтобы сократить дорогу, направился лесом, здесь, перепрыгивая через какую-то канаву, растянул сухожилие на ноге.
Я просидел на лесной поляне6, пока меня не увидели дети, собиравшие грибы. Они помогли мне вырезать палку — у меня не было даже ножа, так как я понадеялся не технику, — и отвели меня на медпункт ближайшего колхоза. Там мне оказали необходимую помощь. Колхозный телефон не работал, его переводили на автоматику, и связь была временно выключена, так что я не смог даже позвонить в город. Попутной машиной меня доставили сюда, прямо к началу лекции. Но представьте себе мое изумление, когда у подъезда я увидел свою машину, которая весьма аккуратно и своевременно доставила мне не только шляпу, но и материалы к лекции.
Зал хохотал. Многие не знали, как отнестись к этому: как к шутке или как к техническому парадоксу, ждущему своего разъяснения.
— Ну, это уже приключения барона Мюнхгаузена, — сказал сосед Зои, лысый толстяк, смеявшийся до слез.
Поднятая рука в зале привлекла внимание лектора.
— Вы допустили ошибку, — сказал поднявший руку молодой человек в пестром спортивном пиджаке, невидимому студент. — Вы наделили вашу машину слишком большой самостоятельностью. Вы говорите, вы ей что-то кричали, когда она удирала от вас. Я бы хотел знать, что вы ей говорили — какие слова. Она не поняла их или они показались ей недостаточно убедительными?
Все смеялись. Только один Бобров стал вдруг серьезным. Движением руки он успокоил зал.
— Вы правы, — сказал он, обращаясь к студенту, — я действительно вел себя по-мальчишески, крича что-то вдогонку машине. Это было от растерянности. Но вы подали прекрасную идею. Конечно, машина должна слушаться своего хозяина-человека — во всем, даже его голоса. При массовом применении автоводителей подобные случаи могут повторяться. А ведь, в сущности, ничего не стоит сделать так, чтобы когда, например, кричишь машине вдогонку. «Стой!» — она бы останавливалась. Целесообразность такого приспособления доказал сегодняшний случай.
Посыпались и другие вопросы. Бобров отвечал так же спокойно и деловито. Лекция окончилась.
Часть слушателей потянулась к выходу, но вокруг лектора, как это всегда бывает, собралась небольшая группа.
Зоя увидела здесь людей в форме работников регулирования уличного движения. Приблизившись, она услышала, как один из них восхищенно говорил:
— Замечательная машина! Главное — правила движения соблюдает. Только вот на чужую половину шоссе колесами залезла А не будь этого, шла бы себе как с шофером. И внимания бы на себя не обратила.
— В том-то и дело, — отвечал Бобров усмехаясь. — что машина шла по той линии, что разделяет шоссе на две части. Ведь это опытный экземпляр, а специальных шоссе для нее нет, кроме кусочка около моей дачи. Но вот как она очутилась у Политехнического музея этого я не могу себе представить. Я полагал, что если ее не задержат, она прикатит на дачу, потому что там как раз есть поворот на шоссе, специально для нее оборудованный.
— Ну, на этот вопрос я могу вам ответить, — сказал милиционер. Но тут он оглянулся и увидел Зою. Она узнала в нем того, с которым разговаривала сегодня. — Впрочем пожалуй лучше пусть вам расскажет сама виновница…
— Здравствуйте товарищ Виноградова, — сказал инженер, протягивая Зое руку. — Я должен извиниться перед вами…
— Ну пустяки какие. — возразила Зоя. — Ведь вы сами только что рассказали, что с вами приключилось досадное происшествие. Но как вы меня узнали? Мы же с вами разговаривали только по телефону.
— Ну, если вас узнал автомат, пустивший вас на дачу в мое отсутствие, то ведь я все-таки человек, значит умнее своих собственных механизмов. Я очень жалею, что не мог продемонстрировать вам все свои выдумки. Но я к вашим услугам, и беседа, о которой вы просили меня, может состояться когда угодно.
— Собственно говоря, — засмеялась девушка, — мое любопытство в этой части уже почти удовлетворено. Я знаю о ваших работах почти все, что хотела знать. Я побывала на вашей даче, познакомилась с автоматически действующей энергосистемой и третьим, а заодно и вторым цехом «Самоходного комбайна», целый день ездила в вашем автомобиле и, наконец, прослушала вашу лекцию. Мне осталось только задать вам несколько вопросов, тех самых вопросов, которые задают журналисты. Вы ведь, наверное, знаете, что как бы подробно и исчерпывающе, на ваш взгляд, вы ни разъясняли какой-нибудь предмет, у журналиста всегда найдутся вопросы.
— Вы всегда так досконально изучаете материал, прежде чем написать статью в газету? — удивился Бобров.
Зоя немного смутилась.
— Конечно, я проделала бы это все равно, — вымолвила она наконец, — но… в общем, когда вы вернетесь на дачу, секретарь вам все расскажет.
— Какой секретарь? Ах, этот… Вы знаете, я зову его «механическая память». Но ваше название, пожалуй, удачнее. Ведь он не только слушает и напоминает, но и предпринимает некоторые действия…
…Зал опустел. Последними удалились, откозыряв, Остапчук с товарищем. Ассистент Боброва убирал макеты и складывал в стопку коробки с кинолентами.
— Так, значит, это вы доставили мою машину к Политехническому? — сказал инженер. — Ну, как вам понравился этот экипаж? Вы ведь первый человек из неспециалистов, который ехал в нем, и мне очень важно ваше мнение. Машина экспериментальная, и я не рисковал предлагать прокатиться на ней людям непосвященным. Но ваша поездка говорит о том, что я, кажется, недооценил собственное детище… Так что если сейчас, когда машина повезет вас домой, я буду сидеть за рулем, это будет не из недоверия к вашему умению управлять ей, а из простой вежливости.
Беседа в доме Зои продолжалась уже добрых полчаса. Вкратце были рассказаны приключения Зои и самого Боброва. Отец Зои, как выяснилось, уже встречался с Бобровым. Он придумал приспособление, автоматически регулирующее работу комбайна в зависимости от густоты и высоты убираемого хлеба, и консультировался по этому вопросу с работниками Институтом автоматики, где и разговаривал с Бобровым. Сейчас они возобновили разговор об этом. Когда была исчерпана и та тема, Бобров обратился к Зое: