– Ну и иди ты к чёрту, – вслух выругался Аркадий. – Наконец-то отдохну хоть от тебя.
Так он и шёл, пока не очутился на площади, окружённой большими пустующими домами с лепниной на фасадах и скульптурами у дверей. Останками былого величия увядали, брошенные на произвол судьбы в отрешённой тишине мёртвых улиц. За площадью дремала громада старого храма, и длинное здание с колоннадой и высоким шпилем бурело проплешинами кирпичной кладки. К нему Аркадий и направился. Пройдя сквозь запущенный сквер, потонувший в одичалых зарослях, оказался на дороге. Огромное здание давило своим монументальным запустением, смотрело из каждого окна безнадёжным упрёком. А перед ним на заснеженной проезжей части беспорядочно, словно игрушки, раскиданные неряшливым ребёнком, стояли ржавые машины.
Возле одной из них, Аркадий заметил человеческую фигуру. Сунул руку за пазуху, нащупывая револьвер, и зашагал по направлению к незнакомцу. Тот был одет в солдатскую шинель. На ногах – сапоги, на голове – фуражка, в руках – охотничья двустволка. Человек пристально наблюдал за дорогой и на Аркадия не обращал никакого внимания. Только когда тот подошёл совсем близко, незнакомец обернулся. Смерив Аркадия недоверчивым взглядом, он приложил палец к губам, шикнул, и как ни в чём не бывало, продолжил заниматься прежним делом.
Аркадия застыл в недоумении. Хотел что-то сказать, но слова не шли на ум. Показалось, что прежде он видел этого человека, особенно знакомым выглядели огромные усы, сросшиеся в бакенбарды. «Может кто-то из генералов? Но какого хрена генерал здесь околачивается?» Аркадий вынул руку из-за пазухи: мужчина не представляя опасности. Подошёл ещё ближе и взглянул в ту сторону, в которую таращился незнакомец. По дороге, шагах в двадцати от машины деловито расхаживала жирная ворона. Она ковыряла клювом снег, временами косясь своими чёрными бусинами глаз на двух человек, следящих за ней. Аркадий уже забыл, когда в последний раз видел здесь живность. На второй день он заметил нескольких ворон в небе, но с тех пор не встречал ни зверя, ни птицы.
Мужчина вскинул двустволку и выстрелил. Ворона даже глазом не успела моргнуть: крупная дробь разорвала её на ошмётки, красные брызги и чёрные перья разлетелись по белоснежной простыне.
– Ну вот, – довольно произнёс усатый. – Давненько выслеживал. Попалась, зараза! – он обернулся к Аркадию: – Итак, я вас слушаю.
И тут Аркадий вспомнил, где видел это лицо. Ну конечно же! Это оно смотрело с картины, висящей на стене его кабинета. Статный мужчина в гвардейском мундире, с множеством медалей и пурпурной лентой через плечо – это был именно он. Именно он сейчас стоял перед Аркадием и разговаривал с ним. Солдатская шинель совсем не соответствовала величественному образу на портрете, да и взор оказался не столь суров – император выглядел обычным человеком. И всё же ошибиться Аркадий не мог, слишком уж въелся в памяти тот портрет.
– Ваше императорское величество! – прошептал Аркадий и рухнул на колени. – Простите великодушно, не признал.
– Ну полноте, полноте, любезный, – сказал дружелюбно монарх, вешая двустволку на плечо, но Аркадий не двигался с места.
– Встаньте, ротмистр, – произнёс император строже.
Аркадий повиновался:
– Ваше императорское величество, я очень счастлив… видеть вас… э… лично. Но я не понимаю. Вы… и здесь… Как? – бормотал растерянно Аркадий. В столь торжественный момент наверняка следовало говорить что-то другое, но мысли путались, и язык молол лишь невразумительную чушь.
– Да так, охочусь помаленьку. А вы тут какими судьбами, ротмистр?
Аркадий хотел объяснить, как оказался в ЗПИ, но спохватился: вряд ли сейчас был подходящий момент. Собравшись с мыслями, он проговорил уже спокойнее и твёрже:
– По чистой случайности, ваше величество. Дорогой ошибся, вот и заехал.
– Да-да. Все мы здесь по чистой случайности, – понимающе кивнул монарх; говорил он весьма дружелюбным и слегка вкрадчивым тенором. – А знаете, ротмистр, это ж уже третья ворона за последнюю неделю! И жирная какая, вы видели? Повезло. Хороший, кстати, день сегодня, не находите? Зима, наконец-то, пришла! В городе-то её и нет вовсе. А тут – совсем другое дело! А какой воздух! Нет, надо определённо что-то делать с этими заводами. Снести их всех к чёртовой бабушке, – император засмеялся. – Шучу, конечно.
Зиждившийся в голове Аркадия образ великого самодержца с треском рухнул. Этот человек не был тем могучим и ужасным хозяином, что правил огромной империей и грозно смотрел с портретов в каждом кабинете, не был тем, ради кого люди жили и за кого умирали.