– Успокойся, ну будет тебе.
Так продолжалось с минуту, она потихоньку успокаивалась, он аккуратно поглаживал ее по плечу, приговаривая слова утешения.
«Вот это женщина! Вот это темперамент!» – подумал с горечью он.
Выплакавшись и успокоившись, она серьезно посмотрела на него.
– Так ты поможешь мне?
– Конечно Милаэнна, можешь на меня рассчитывать.
– Давно ты знаешь Гвендэлла?
– Считай, что с детства.
– Какие девушки ему нравятся? Он когда-нибудь влюблялся в кого-нибудь? – вопросы сыпались один за другим.
– Стой, стой. Давай по порядку.
Милаэнна кивнула и молча ждала продолжения.
– Так вот, не помню, чтобы он был в кого-то по-настоящему влюблен, за исключением того случая…
– Какого случая? Не томи.
– Ты знаешь, что мы в числе еще тридцати гномов входили в состав делегации к королю Эльфов Севера…
– Знаю, конечно, кто этого не знает. – перебив его, не дала договорить она.
– Так вот, когда мы прибыли в столицу Эльфов Севера…
– Давай сразу к делу, а? – опять перебила она его.
– Ну, хорошо, я думаю в то время, пока мы гостили у эльфов Гвендэлл близко сдружился с одной из эльфиек. По крайней мере я сам лично видел, как они каждый вечер прогуливались по аллеям, говоря о чем-то. И… может мне это только показалось, но когда пришло время возвращаться, эта самая эльфийка глядела на него с грустью.
– Это многое объясняет. – задумчиво проговорила Милаэнна. Лицо ее сразу погрустнело и она горестно выпила уже четвертую кружку до дна.
Гилрод смущенно молчал и чтобы она не видела его лица, схватил свою кружку и тоже присосался к ней, пока не испил до дна. Переживал он зря, Милаэнна пустым взглядом буровила стену напротив, ссутулившись и выпятив нижнюю губу.
Время шло, Милаэнна полностью ушла в себя, думая о чем-то своем. Гилрод повторил заказ, и когда еще две кружки приземлилось на стол, он быстро осушил свою и встал, собираясь откланяться.
– Пойду я, в общем. Рад был повидаться.
– Ага. – рассеяно ответила Милаэнна, даже не глядя на него. – До встречи. Эльфы – значит.
На следующий день, Милаэнна вышла на улицу из своей избы и все окружающие, кто был тому свидетелем ахнули. На ней было платье, начиная с первого дня рождения, это был второй случай за всю ее жизнь, когда она надевала платье. Гномы и гномихи, никак не различаются в сфере труда, поэтому гномихи работают наравне с гномами, само собой разумеющееся, что такой работник, как Милаэнна, а была она рудокопом, не мог носить платья. В ходу у гномов работающих в шахтах были кожаные штаны и подобные же куртки, одежда в первую очередь удобная и практичная. Но ахнули все не поэтому, платье конечно платьем, но вот чисто выбритое лицо – это был нонсенс. Милаэнна же гордо задрав подбородок гордо вышагивала на высоких изящных каблуках, периодически спотыкаясь с непривычки.
Пройдя улицу до конца и завернув за угол, она схватилась за стену и с ужасом поглядела на свои ноги.
– Это хуже колодок! – воскликнула она. – Как в этом вообще ходят?
Лицо непривычно холодило и саднило в тех местах, где она порезалась, Прядь выбившаяся из прически, упала ей на глаза, она сдула ее и увидела Гвендэлла. Он шел по улице. В нем, что-то изменилось, что-то такое, чего нельзя заметить сразу. Милаэнна с тревогой всмотрелась в его черты. Тут она поняла, что он больше не хмурит брови. Его лицо, вечно напоминавшее смятый лист бумаги, все в морщинах, сосредоточенное возле носа, разгладилось. Глаза сияли. Он улыбался и весь в своих мечтах, быстро шел по улице.
«Неужели его эльфийка?» – с болью в сердце подумала Милаэнна и бросилась к нему на перерез.
– Aiya Norno. – проговорила она на ломанном эльфийском.
Гвендэлл, поднял на нее глаза, но в них не было узнавания.
– Aiya. – ответил он с поклоном. И хотел уже продолжить свой путь, как вдруг до него дошло, кто перед ним.
– Милаэнна? – спросил он и его глаза, цвета небесной лазури расширились.
Она в свою очередь чувствуя безысходность и усталость от переполнявшей ее любви, позабыла все, что хотела сказать ему ранее, ослепить его, очаровать. Она вдруг поняла всю комичность этой ситуации и проговорила со слезами на глазах:
– Я не эльфийка, всего лишь гномиха, но знай, что я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя! О каких эльфах вообще речь? Ты самая красивая и желанная женщина на всем белом свете… даже без бороды и усов. – в конце предложения его голос дрогнул, выдавая то, что по поводу бороды он не до конца честен.