В то время один русский по имени Михаил пришёл из замка с пучком стрел, в просторечии именуемых selpschosse. Через него боярин по имени Гилгуд Генехут15 донёс, что осажденные в замке великую нужду терпят, но не досадуют, а делают снаряды и прочие вещи в надежде защитить замок. Магистр, посоветовавшись со своими людьми, поставил деревянное строение, столь же высокое, как стены, под пролом [в стене, пробитый тараном], и зажёг его. Плотник, руководивший делом (направлявший), пододвинул таран к дому. И не могли литвины выйти из-за зубцов стены крепостной [выглядывать для обороны из-за оной деревянной постройки], которая так разила [огненными снарядами], что язычники не могли пожар унять. Ибо Господь Бог хотел, наверное, чтобы таким способом умерли в тот же день, в котором Христос за нас умирал. В сочельник Рождества приказано (было), дабы магистр плотницкий с челядью другое строение, столь же высокое [т.е. приспособленное для штурма], в том же месте поставил. Командор бранденбургский16 его разместил. Он же и прочие строения осадные сторожил своим отрядом и заметил, как стена понемногу падает от натиска тарана и деревянных [штурмовых/осадных] строений. Командор кёнигсбергский17, с 80 мужами сторожившими стену, не желая подвергать их опасности, приказал им спасаться бегством, чтобы на них не обрушилась стена. Обрушилась же эта стена по милости Божией безопасно для христиан, которые спаслись [она им вред причинить могла своим падением]. Войско, видя падение стены, охотно бросилось на штурм. Брат Ортолф18 со своими [людьми] из Бранденбурга вместе к провалу пришли. И все разом с язычниками в замок вбежали. Также пришёл маршал и приказал своим людям двинуться в пролом [«закупорить»], который защищали язычники, чтобы никто из них выйти не смог. Затем язычники увидели, что никто им на помощь не прибыл. Также увидели они, что христиане наносили древесины и лучины и подожгли замок, который потушить можно было19. Те христиане назад выйти не могли и потому погибли там вместе с язычниками. В таких небезопасных для жизни обстоятельствах пал замок. Некоторые язычники сбежали к воротам, расположенным над Nerga, где командор из Раниты брат Генрих им не уступил путь. Брат же Бургхард де (фон) Мансфельд20 сражался с теми, которые со стен убегали. Он убивал (всех), кого встречал, кроме Вайдата21, сына Кейстута, который с 36 язычниками в плен взят был. Таковых 600 убито было, иные в пожаре погибли, много задавилось в замке и так всего убито их 3500, а христиан - 200. Христиане тогда начали весело петь почтенную песнь на простом языке: «Все веселимся, язычники сильно опечалены, аминь».
15
Bayorum nomine Gilgut Genehutte, по словам автора комментариев к изданию 1842 г., «имя Gilgut часто встречается между литовскими боярами».
17
Речь идёт о командоре замка в Кёнигсберге, т. к. командором самого Кёнигсберга был маршал ордена, а командором ордена в то время был Дитрих фон Ларан (в оригинале -Dietricus de Laran).
19
Слово exlingui (poterat) в рукописи подчёркнуто; возможно, после слова «потушить» следует добавить «не».
20
Бургхард фон Мансфельд (в оригинале - Borghardus de Mansveld), в то время бывший socius магистра ордена.
21
В оригинале - Wagdot. Скорее всего, имеется в виду Войдат (Вайдат) - один из сыновей великого князя литовского, русского и жемайтского Кейстута, часто путаемый с братом по имени Бутовт (Бутав). В крещении - Константин. В 1362 г. оборонял Ковно (Каунас) и попал в плен к рыцарям Тевтонского Ордена, где якобы и умер.