— Эллин, — хмуро сказала она, — меня зовут Эллин.
— Хорошее имя, — с наглой улыбкой произнес мужчина, — мое Рикар, но ты и сама это знаешь. Вижу, ты уже поела. Теперь выпей-ка это. И не вздумай упрямиться.
Он достал из мешка небольшой флакон с жидкостью и протянул его девушке.
— Что это? — недоверчиво спросила Эллин.
— То, что успокоит твою душу.
Эллин отвернулась и плотно сжала губы.
— Я спокойна. И ничего пить не буду.
— Я сказал: ВЫПЕЙ! — взревел Рикар, — сейчас же.
Эллин покачала головой и сцепила зубы. Ничего пить она не собиралась. Пусть делает, что хочет. Мужчина швырнул скрипку на пол и одной рукой схватил Эллин за подбородок. Больно сдавил пальцами, настолько, что у нее хлынули слезы из глаз. Силой разжал челюсти, запрокинул ее голову и влил жидкость прямо в горло. Эллин подавилась и закашлялась. Жидкость горячей струей проникла в тело. Внезапно язык распух и прилип к небу. Она открыла рот, чтобы вскрикнуть и с ужасом обнаружила, что не может говорить. Вместо слов раздавалось лишь глухое мычание. Она расширила глаза, зрачки быстро двигались.
«Меня опоили», — только и успела подумать девушка и провалилась в темноту.
Она пришла в себя оттого, что ей в лицо плеснули воды. Открыв глаза, Эллин сначала не могла вспомнить, где она и что произошло. Но блеющий голос Туссена тут же вернул ее в реальность.
— Очухалась, наконец? — совсем недобро улыбаясь, сказал он.
Эллин промолчала, в горле стоял ком, и чувствовала она себя ужасно. Ее чем-то опоили и похитили. Везут к самому страшному человеку в королевстве, что еще может быть хуже?
— Какое-то время ты не сможешь говорить, — с озорством произнес Туссен, — ха! Пташка без голоса, ну смешно же!
Козлобородый противно засмеялся.
Эллин с трудом подняла голову и только сейчас поняла, что находится в какой-то комнате. Она лежала на узкой кровати, руки были связаны. Мерзкий Туссен сидел рядом на стуле и продолжал хихикать. Второго похитителя не было.
Если бы не ее ужасное состояние, у Эллин был бы крохотный шанс сбежать. Можно было бы ударить Туссена в пах, например. Но девушка даже пальцем не могла пошевелить. Говорить она тоже не могла. На помощь не позовешь. Оставалось только тупо лежать и прожигать взглядом рыжего Туссена.
Скрипнула дверь, послышались громкие шаги, и перед Эллин возник Рикар. Он улыбался такой улыбкой, словно они с Эллин были лучшие друзья.
— О, пташка пришла в себя, — довольно произнес он и потряс перед ее глазами каким-то свертком, — я принес кое-что. Не можешь же ты предстать перед владыкой в этих лохмотьях.
Услышав про владыку, Эллин испуганно заморгала и попыталась встать. Тщетно. Тело еще не слушалось ее.
Рикар усмехнулся.
— Вижу, тебе не терпится увидеть владыку своими глазами. Не могу препятствовать твоему желанию, — сказал он, — а потому мы отправимся к нему прямо сейчас.
Эллин смогла только выдавить испуганный писк.
— Но сначала мы тебя переоденем, — продолжил Рикар и развернул бумажный сверток.
«Нет! Нет!» — мысленно завопила Эллин. Вслух же она ничего не могла сказать, как и не могла бороться с происходящем. Она была в ярости, она хотела убить проклятущего Рикара, но сил у нее хватило лишь на то, чтобы часто моргать и издавать тихие невнятные звуки.
Похититель вытащил какое-то одеяние из тонкой ткани и склонился над девушкой. Туссен с плотоядным взглядом придвинулся ближе. Рикар прикоснулся к штанам девушки, медленно потянул и остановился.
— Туссен, — сказал он, повернувшись к подельнику, — выйди из комнаты.
— Но я хочу помочь тебе, — ответил рыжий, — и посмотреть!
— Скоро она будет принадлежать владыке. Вряд ли он обрадуется, что кто-то смотрел на нее, понимаешь?
— А как же ты? — недоверчиво спросил Туссен, но все же попятился к двери.
— Я — совсем другое дело, — спокойно ответил Рикар, — ну же, уходи, мы теряем время!
Туссен обиженно шмыгнул носом и вышел, хлопнув дверью. Рикар коротко хохотнул и, не говоря ни слова, потянулся к штанам Эллин. Девушка напряглась и зажмурилась, пытаясь представить, что она находится в другом месте. Никогда прежде ей не доводилось испытывать подобного унижения. Никогда.
Она почувствовала, как с нее медленно стянули брюки. Как же она хотела сейчас врезать этому подонку. Как много она бы отдала за это. Эллин попробовала пошевелить рукой, — бесполезно. Из-под закрытых век потекли слезы бессилия и ярости.