— Как ты умудрилась просочиться сюда без одежды?
— Ассасин я или кто?
Сардж буркнул, изменив это слово так, чтобы оно намекало на необычные пристрастия Ракши в сексе.
— Как захочешь, милый…
— Ракша, исчезни.
— Сардж, ну пожалуйста! — голос Ракши дрогнула, глаза налились слезами, — Я люблю тебя, дурачок!
— Ты знаешь меня всего месяц.
— Мне хватило! Сардж! — девушка прильнула к командиру.
— Кстати, а где Багира?
Неуклюжая попытка перевода темы, мысленно отметил Рогиэль. Произнести в такой ситуации имя соперницы, тем более — счастливой соперницы… Большая ошибка.
— Багиррра? — прорычала Ракша… И рассмеялась.
— Ну да. Думаешь, я не заметил, как вы следите друг за дружкой, чтобы косточка не досталась другой… Э… Другой.
Ракша загадочно улыбнулась и Сардж схватил ее за плечи:
— Где Багира?
— Поцелуй — скажу!
— Скажи мне, что ты не убила ее.
— Нет, конечно! Я же не яндере, в конце концов… Хотя…
— Ракша.
— Ладно, ладно! — девушка оторвалась от Сарджа и села на кровать, закинув ногу на ногу, — Она следит за мной.
В этом месте Ракша не выдержала и все-таки хихикнула.
— В смысле? — командир оглянулся, — Подглядывает за нами?
— Неет…
— Отшлепаю.
— Животиком?
— Ракша!!!
— Да что сразу «Ракша»? Я всего лишь украла комплект одежды из гардероба…
— Вор у нас Кен.
— Ассасин — близкий класс. В общем, спрятала ее за пазуху, потом вышла наружу, влезла на скалу и тихонько переоделась. А из своей одежды и травы сделала чучело. Которое сейчас сидит на верхушке той самой скалы и смотрит вдаль. А Багира следит, чтобы оно не слезло.
Ракша снова захихикала.
— А я тем временем слезла по другой тропинке и прокралась к тебе.
Сардж вздохнул:
— Девки, вам делать больше нечего.
— Нечего! Тренировки уже поперек горла, от уроков по географии просто тошнит! Сардж, когда мы уже уберемся из этой дыры?
— Скоро, Ракша, скоро…
Командир оторвал от себя девицу, воспользовавшуюся его задумчивостью и снова прилипшую к нему. Причем он даже не успел заметить, когда она поднялась с кровати.
Так-так-так… Значит, Ракша — убийца, а Кен — вор. И если первое — вполне логично, то Кен — неожиданно. Нет в нем ни воровской наглости, ни этакой лихости… Хотя последнее все же есть: никакой серьезности, ни капли.
В дверь резко замолотили и распахнули ее. Попытались: дверь налетела на стоявшего рядом с ней Сарджа, ударилась о его ботинок, отскочила и врезалась в попытавшего ворваться в комнату.
— Кто там?!
— Сардж!
Багира.
— Что?
— С Ракшей что-то случилось?
Взгляд командира прыгнул в сторону обнаженной девушки, успевшей притаиться за дверью.
— В смысле?
— Она уже два часа сидит на скале и не шевелится!
Еще один взгляд. Ракша развела руками:
— Тебя долго не было.
— И что?
— Сард, дай войти! Надо с ней что-то делать!
Багира опять попыталась надавить на дверь, и снова ничего не получилось: Сардж автоматически придержал створку. На пару секунд ему это удалось, но тут к девушке пришла подмога.
— Сардж, со Смитом что-то случилось!
Подлетевшая Харли толкнула дверь, Багира навалилась, и они вдвоем вбили командира в комнату. Дверь с силой ударилась о стену и медленно закрылась. Демонстрируя, что за ней никого нет.
— Стоп! С Ракшей все ясно, а со Смитом что?
— Он взял камень, веревку и пошел к озеру.
— Так может, он просто порыбачить решил?
— Камнями?!
— Ладно. Пойдем, посмотрим, что там с нашим громилой.
— А Ракша?
— Я уверен, — повысил голос Сардж, — что она в самом скором времени прекратит валять дурака и подойдет к нам.
Дверь закрылась. Шаги стихли.
Из-под кровати бесшумно выскользнула стройная фигура и скрылась в коридоре.
Когда Сардж, в сопровождении двух девушек, подошел к озеру, Смит, одетый в широкую шляпу, и высокие сапоги, насвистывая, раскручивал над головой камень, привязанный к веревке. Отпустил и булыжник, описав высокую дугу, шлепнулся почти в середину озера. Веревка хлестнула по воде.
— Смит… Что это ты делаешь?
Тот недоуменно обернулся:
— Рыбу ловлю.
— Зачем?
— В смысле?
— У нас же есть этот столик-самобранка.
— В нем нет копченостей. А мне окушков захотелось. Они здесь водятся, Мозг сказал.
В этом он был прав: эльфы не любили запах дыма, поэтому мясо — и рыбу — не коптили. Поправка: они не любили запах древесного дыма, наверное, он вызывал ассоциации с горящими лесами. А вот запах горящих ТРАВ — очень даже любили. Потому что, если горит лес — значит, напали на тебя, а если горит трава в степи — значит, напал уже ты.