— М-да, не-нелеп-пый к-к-какой-то с-с-с-сон, — рискуя откусить язык, простучала я зубами чечётку. — Т-т-ты х-х-хто?
Так и подмывало продолжить выпытать, куда и зачем он меня тянул, как я сюда попала, и что вообще за ерунда тут творится? Однако ограничилась пока краткой формой. Ибо, несмотря на жгучее желание учинить социологический допрос, почти вся энергия расходовались на внутренний обогрев организма.
— Еа ры-ы-кы у, — видимо, согласился колоссальный собеседник, тоже прекрасно понимая всю абсурдность ситуации и, вероятно, предложил альтернативные действия: — Хы-ы-ы у-у-у э-э-эр?
Хотя я уже довольно сносно рычу на орочьем, эта диковинная речь мне неведома.
«Ох-хо-хо, ну и везет же тебе, Светка, на таких брутальных красавцев!» — мысленно «позавидовала» я сама себе.
Поскольку картинка сна меняться не спешила, и просыпаться тоже не просыпалось, то, очевидно, придётся налаживать контакт. На всякий случай решила переспросить на диалекте зелёных кочевников. Из моих, уже насквозь простуженных лёгких вырвались остатки тепла:
— Ч-ч-чего г-г-го-вришь?
Грезящийся мне беловолосый болтун озадаченно сдвинул косматые брови, тужась своим скудным на извилины серым веществом переварить жалобное вяканье застывшей у его мощных ног сопливой гладкокожей букашки. Помедлил, как бы роясь памяти.
В надежде, я аж дыхание затаила: «Неужели он знаком с языком обитателей Степи?!»
Увы, ожидания не оправдались. Снежный самец виновато пожал плечами.
Вот ведь наказание, блин!
«Эх, только зря рот разевала», — вздохнула я про себя, печально провожая исчезающее облачко пара.
Гигант, меж тем, увеличил на лбу глубину морщин-канав, смешно свернул губы трубочкой, и, тщательно проговаривая слоги, предоставил более развёрнутый ответ на, как мне померещилось, чуть иной разновидности гырчания:
— Вы-й-ы у-у-у мург-гур э-э-эрц у-у оох хаа рык баа баа!
Ты погляди-ка, полиглот прям! Аж умиляют его старания. Только всё равно без толку. Полиглот — да не тот! Примитивная белиберда лохматого блондина может означать что угодно: от того, что я несмышлёная баба, до того, что где-то рядом случился большой бабах, из эпицентра которого, по счастливой случайности, прогуливающийся неподалёку великан меня и вынес и, тем самым, совершил подвиг, достойный настоящего мужчины. А то и что-нибудь третье. К примеру, что он желает меня пожарить, как рыбу, и приправить огурцами. Или если, предположить, что слова «пожарить» и «огурец» — метафоры… О, господи, нет! Хватит! А то что-то мне совсем не нравится ход собственных мыслей.
«Балда! Попробуй изъясняться не только устной речью, но и присовокупить к ней такие универсальные приёмы, как нарочито выраженная мимика и элементарные жесты!» — посоветовал внутренний голос.
А и то верно! Благо богатый опыт театрального кружка в моем послужном списке тоже наличествует.
— Ме-нь-я зов-вут Све-та! Й — й-й-а — д-д-ды-друг! Света — друг! — сообщила я исполину, скривив рот в неестественную голливудскую улыбку и похлопав себя окоченевшим кулаком по заледенелой груди. Звон от ударов исходил ещё не хрустально-звенящий, но по тональности уже был поразительно близок к тому. А, судя по стремительно синеющему цвету кожи, если срочно не предпринять экстренных чаепительных и вшубузаворачивательных мер, то недолго мне осталось до перевоплощения из светлой эльфийки в дроу. Посмертного перевоплощения, имею ввиду. — А т-ты кто? То-то-тоже-же др-др-руг? Я за-за-за-мёрз-зла как соо-соб-б-бы-бак-ак… как сука!
Не-а, нулевой. Эта волосатая громада ни фига не соображает: ни о чем ей говорю, ни что показываю. В принципе не удивительно, с моим-то нынешним произношением и гибкостью Буратино. Не факт, что в данную минуту, и понимавшая меня с полуслова соседка по школьной парте Филиппова Любаша сумела бы вычленить разумные крупицы из того, что проскальзывает между трясущимися устами бывшей одноклассницы.
«Эх, Пушистик, Пушистик, к сожалению, не получится сегодня у нас беседы», — с грустью икнула я.
Из моего века выползла одинокая слезинка, но не успев сорваться, так и примёрзла к ресничке. Пипец, это ж сколько градусов сейчас по Цельсию? Скорей бы проснуться, что ли.
Вдруг вспомнилось, что владею ещё парой альтернативных способов налаживания контакта! Писать и рисовать нечем и не на чём, кроме как пальцами на снегу, но для начала неплохо бы эти самые пальцы отогреть и разжать. Поэтому просто отправлю-ка, на удачу, дубликат последней мысли. Вдруг телепатия сработает?