— Серый, может все-таки проводить?
— Так скверно выгляжу?
— Как выжатый лимон, — дал честную оценку Базирог и запричитал: — Ох и не завидую сейчас тебе!
— Дружище, спасибо, но не надо провожать. Сам, — всё-таки отказался я от предложенной помощи. — Ну а насчёт того, кто кому должен завидовать, то, в отличие от некоторых, кто-то через пять минут уже задрыхнет, а кому-то ещё предстоит до-о-олгое объяснение с Людмилой. Или запамятовал?
— Такое разве забудешь? — буркнул мигом погрустневший гном и снова заохал: — Надеюсь, Мила простит меня и тоже примет то решение, которое я от неё ожидаю.
— Ага, удачи! — искренне пожелал ему на прощанье и убыл восвояси.
Базирог
Милочка металась из угла в угол, гневно раздувая ноздри и, то и дело бросала на меня испепеляющие взгляды. Я, как нашкодивший подмастерье, сидел на табурете, положив ладони на колени, понуро опустив голову, и искоса наблюдал за перемещением возлюбленной по комнате. И ждал. Так продолжалось минут пять, может чуть больше, наконец, Людмила соизволила заговорить.
— И ведь с самого начала чувствовала, что врёшь! Важное партийное поручение у него, наглая рыжая морда! — с упрёком процедила она.
Не совсем верная формулировка, я несколько иначе объяснял цель своей вынужденной «командировки», да и за наглую рыжую морду обидно, но лучше пока воздержусь от комментариев.
— Я места себе не находила, столько дум передумала! Всё переживала, может сама, что не так сделала, может, сказала что-то лишнее или обидное? Убеждала себя, что ты не преступник, что не шпион, что была не мимолётным увлечением для него, что не поматросил и бросил, а он, оказывается ГНОМ!
Не понимаю, как вообще моя раса связана с остальными членами предложения? Вот уж загадочная женская логика.
— Думала, что он честный порядочный человек, а он ГНОМ!
Ну, если только с этой точки зрения. Да и то с натяжкой. Вот если бы сказала: «Думала, что он порядочный человек, а он ПОРЯДОЧНЫЙ ГНОМ!», тогда самое то!
— Планы строила, готова была бросить всё! Страшно подумать, даже убийство совершила ради него!
Я обиженно засопел.
— Молчи, подлец!!!
Да и так молчу.
На прекрасном разрумянившемся лице появились слёзы.
— А какими словами он меня осыпал, какие красивые эпитеты употреблял, какие дифирамбы пел!
Почему она обо мне в третьем лице говорит?
— А я, дурында старая, уши и развесила, в сказку поверила. Думала, ну вот, дождалась-таки принца на белом коне! Хотя насчёт сказки верно угадала: про такие чудеса, что ты тут вытворял, мне даже в книжках читать не доводилось.
— Знаю, нет мне прощения, но умоляю прости, прости меня, милая, — всё-таки не сдержался, открыл я рот и бухнулся на колени. — Ты, конечно же, права, о таких вещах нужно заранее предупреждать. Но я не знал, как. Точнее, как это правильнее сделать. Как признаться, чтобы ты поверила и при том не потерять тебя. Ведь, как только увидел, всем сердцем полюбил раз и навсегда и понял, что жить не смогу без тебя.
Мила перестала отмерять шагами спальню, остановилась и пристально посмотрела мне в глаза, переспросила:
— Что, правда, без меня не сможешь?
Я выдержал строгий взгляд и ответил:
— Клянусь! Но не волнуйся, тебя не будет мучать совесть за мою жизнь. Ёлифрэль сотрёт тебе память, и ты забудешь всё, что произош…
— Я ей сотру! — угрожающе помахала музыкантша кулаком в сторону замочной скважины. После чего за дверью кто-то испуганно пискнул и, кажется, упал.
— Но…
— Заткнись и встань уже с колен, итак приходится наклоняться, чтобы тебя целовать.
— А? Что? — переспросил я, проверяя, не ослышался ли.
— А то! — властно заявила собеседница, едва я поднялся на ноги, привлекла меня к себе и жадно прильнула устами.
Вот и поди разберись.
— Я тоже тебе люблю, и не могу без тебя, мой дурачок! — жарко прошептала Мила. — Куда ты — туда и я. Позовёшь на свою Пангею — полечу, пожелаешь остаться тут, значит, будем жить на Земле. Лишь бы вместе.
М-да, ругала, ругала и такой финал. Однозначно, женская душа — потёмки. Но за эту непредсказуемость, видимо мы, мужики, их и обожаем.
Эфир
Игрок 2 (с сарказмом обречённого): «Ну вот, что и требовалось доказать! Живой колосок получен не просто из измельчённого в мёртвую пыль зёрнышка, но к тому же из муки, подверженной после этого запеканию в духовке. Поздравляю, друзья мои, нас всех ловко обвели вокруг пальца!»